Человек-машина

Конференц-зал, множество журналистов сидят на стульях в ожидании чуда, первый в мире человек, переместивший свое сознание в компьютер. Сидя в томительном ожидании достаточно долгое время, журналисты уже начали разговаривать о чем-то между собой. И вот на сцену выходит человек в костюме и начинает обращаться в зал.

— День добрый, господа, я знаю, вы уже долго ждете, ну я прошу вас подождать еще пару минут времени, сейчас вы все сможете поговорить с господином Кравцовым.

В зале после слов ведущего начал подыматься шум голосов, люди, которые до этого говорили чуть ли не шепотом, сейчас говорили в полную силу, некоторые вставали со своих мест и что-то выкрикивали в сторону ведущего, он их не слышал, так как их слова просто растворялись в громадном зале. Тут ведущий, пытаясь успокоить журналистов, вдруг приложил к правому уху указательный палец правой руки, как бы пытаясь его услышать. И с улыбкой к залу произнес:

— Дамы и господа, представляю вам Геннадия Викторовича Кравцова в новом облике. — И ведущий правой рукой указал на гигантский экран позади себя. На экране появилось изображение пожилого человека лет 70 в пиджаке, и он, как бы глядя с экрана в зал, обратился к репортерам:

— Ха-ха, ну вот и я, друзья мои, если вы хотите мне сказать, что как вы долго ждали моего появления, то оно нисколько не сравнится с тем, как долго ждал этого момента я.

В зале, до того будучи шумным, образовалась гробовая тишина, но в миг сразу несколько репортеров вскочили и начали задавать вопросы, перебивая друг друга, но профессор тут же их всех перебил.

— Пожалуйста, давайте все вопросы потом, я скажу для начала свое вступительное слово, надеюсь, мой помощник вам сказал об этом, а то он иногда бывает у меня рассеянным. В зале шум утих, уткнувшись в экран, журналисты взялись за свои ручки, карандаши и камеры.

— Итак, начнем с самого начала. — Продолжал говорить профессор. — Я, профессор Кравцов, в 2050 году представил научному сообществу, что в современных реалиях научного и технического прогресса я смогу предоставить возможность для человека полного переселения сознания из его тела в виртуальную оболочку, тем самым обеспечить человеку бессмертие души. Да, я думаю о том, что я могу закончить работу и предоставить полностью рабочую схему перенесения сознания за каких-то 3 года, но, как я ошибался, для этого потребовались долгие 25 лет, я и мои коллеги, которые трудились над нашим общим проектом, к сожалению, не дожили до этого знаменательного момента. Да, будем честны, у нас было множество трудностей, тупиковые направления развития или просто обвинение нас в шарлатанстве некоторых представителей, как они называют себя, высшего научного сообщества. Но все эти испытания были не зря, все те знания, весь тот опыт, что мы получили в результате, дал нам то, что мы можем назвать по истине революцией. Знаете, я всегда хотел быть первым, как наш соотечественник Юрий Гагарин, который побывал за пределами нашей земли, став первым космонавтом в истории. По этой аналогии выйти за границы своего тела и при этом остаться жить тоже можно сравнить с полетом в космос. Многие спросят, почему я сам решился на этот шаг, все просто, на самом деле направление, в котором мы трудились последние годы, было нашим последним шансом доказать возможность перенесения сознания в виртуальный мир. Новые теории, связанные с кибернетикой, в какой-то момент дали мне второе дыхание. Предыдущие опыты мы проделывали на животных по типу обезьян, но понять, произошел ли какой-либо перенос, было невозможно в полной мере, животные, которых мы дрессировали на примере определенных игр типа запоминание последовательности цифр на экране, они давали результат с ошибкой 10% с аналогичными результатами на реальных животных. Для того чтобы окончательно понять, что наши выводы верны, нужны были эксперименты над людьми, но после возможного риска наша компания не выдержала бы в будущем волны критики, нас и без того называли корпорацией смерти. И я принял решение, что нашим последним подопытным буду я сам, если всё пойдет не по плану, все разработки должны были быть свернуты как бесперспективные на данном технологическом уровне. Но, как вы видите, мои подопечные и ученые под моим патронажем добились успеха, и мы можем сказать точно, что добиться бессмертия, если не тела, то хотя бы сознания, мы смогли. Ну а теперь, дорогие друзья, вы можете задавать свои вопросы, я на них отвечу.

В одно мгновение из зала посыпались шквал вопросов различной направленности, они лились нескончаемым потоком. Кравцов отвечал на них с полной уверенностью и без запинок, даже на самые каверзные. Были среди журналистов и научные сотрудники, которые выкрикивали из зала, что всё это шарлатанство и обман, и требовали документацию эксперимента и прочее. Профессор же сказал, что научная конференция по этому вопросу будет со дня на день, «так что потерпите, всему свое время».

Зал опустел, только стулья напоминали о собрании. Киреев тяжелым взглядом смотрел в зал, его что-то мучило, или это просто от усталости после конференции, потом неспеша он спустился по лестнице, подошел к экрану.

— Генадий Викторович,
— на экране появилось лицо.

— Да, Игорь Степаныч,
вы еще не ушли?

— Нет, еще нет… Как вы себя чувствуете, Генадий
Викторович?…

— Я себя, ха-ха, отлично, я не чувствовал себя так уже давно, даже когда я был молод, проблемы с моим здоровьем давали о себе знать, сейчас всё лучше намного.

— Понятно, когда, вы говорите, будет научная конференция?

— Ха-ха, вы не верите, что это всё реально, но терпение, мой друг.

— Я не знаю, кто вы или что, но вы не Кравцов.

— Игорь, прости меня, может, ты будешь на мне тесты делать, задавать вопросы? Или тебе напомнить, как мы с тобой учились вместе и как ты обскакивал меня по всем предметам?

— Ты не он.

— Я не я, ты думал, я тебе всё простил, ты забирал у меня всё, ты хотел стать на мое место, место первооткрывателя, и тебе гордыня не дает, что лавры первенства достались мне.

— Это не так, это ложь.

— Нет, это правда, ты всё делал для того, чтобы быть первым. Именно ты сделал всё, чтобы разрушить мою карьеру, ты тогда, 20 лет назад, перед научным конгрессом разрушил мою работу, представив свою теорию, и тебя поддержали, тебе дали зеленый свет твоим разработкам, а мне приходилось ломать стены непонимания, чтобы добиться успеха, но всё в прошлом. Теперь осталась самая малость. И да, помнишь наш последний разговор? Забудь, теперь началась новая эра, но ты в нее не войдешь.

— Нет, этого не может быть, ведь ты говорил…

Забудь, что я говорил в прошлый раз… А теперь, Виктор Степанович, прошу покинуть здание.

Экран погас, в это время к Кирееву подошел один из ассистентов, который к нему обратился:
— Игорь Степаныч, прошу меня простить, но вы должны покинуть здание, иначе наша охрана вас выпроводит, таковы правила.

Киреев, до этого не отрывая взгляда от экрана, повернулся к ассистенту и, похлопав того по плечу, сказал:
— Да, конечно, провожать охраной меня не надо, я сам. Прошу прощения, можно задать вопрос?

— Какой?

— Вам не кажется, что профессор сильно изменился?

— Ха-ха. Действительно, сильно, до этого он был человеком, а сейчас стал частью компьютера, изменения кардинальные, думаю, это вы заметили и без меня, ха-ха.

— Нет, я имею в виду ментальную его часть.

— Нет, я ничего не заметил, для меня это всё тот же Геннадий Викторович.

— Ясно, спасибо.

Краев вышел из здания, сел в машину и уехал. За ним наблюдал из главного пульта управления охраны Соболев, тот самый человек, который представлял журналистам Кравцова в новом облике. Глядя из тьмы в голубые экраны мониторов, к Соболеву подошел сзади один из охранников.

— Краев уехал, что прикажете?

— Уехал, и хорошо, занимайтесь своими делами, минут через пять-десять я тоже поеду.

— Хорошо, — охранник сел за пульт с мониторами.

Соболев посмотрел на мониторы еще секунд десять, развернулся от экранов и вышел в дверь.

И попрощался с охранником.

— Доброй ночи.

— До свидания.

Соболев вышел в коридор, идя в сторону лестницы. Спустившись и идя по первому этажу, направлялся к выходу, ему встретились охранники, дежурившие перед входной дверью возле детектора металла.

— До свидания, Степан Романович, — сказал охранник.

— Всего хорошего, — Соболев, махнув рукой в сторону охранников, и всё так же, не меняя темпа, вышел в дверь, теперь он на улице, идя по дороге, повернул направо и, пройдя сотню шагов, открыл дверь машины и сел в нее.

Пятнадцать минут дороги по ночному городу, и вот он, пункт назначения.

Соболев приехал домой, у двери его встретили жена и дочь, которой уже давно нужно было спать, но засыпать без папиного поцелуя она отказывалась напрочь, несмотря на поздний час.

Степан после непродолжительного уговора своей дочери все же уложил ее спать. После его поцелуя девочка быстро уснула.

Выйдя из детской комнаты, Соболев наткнулся на жену, которая то и дело впивалась в его губы.

С большим удовольствием с одной стороны и делом с другой он оторвался от ее губ и сказал:

— Дорогая, давай чуть попозже, мне в кабинете нужно на завтра приготовить кое-какие бумаги, а потом… А потом все будет хорошо- Жена после этих слов немного сменилась в лице.

— Соболев, ответь мне, пожалуйста, зачем тебе жена, ребенок и это все? Ведь у тебя есть работа… Стёп, ты с этой работой нас совсем не видишь, дочь вон уже не помнит, когда ты гулял с ней в парке.

Соболев взял за плечи жену и сказал:

— Прости, но мне нужно кое-что сделать, и тогда у нас все переменится, нужно только подождать.

— Смотри, Сём, пока ты будешь творить перемены, уже и дочь вырастит.

Она развернулась и ушла себе в спальню. Соболев, посмотрев ей вслед, разглядел ее стройное тело, но потом все-же развернулся и двинулся в кабинет.

Уже там, включив очень тусклый свет, он неспешно подошел к окну.

Окно было большое, от пола и до потолка, за ним виднелись огни ночного города. Степан достал из кармана пачку и взял из нее одну сигарету. Закурив и сделав затяжку, он окинул взглядом город. Постояв так пару секунд у окна а потом повернулся влево и подошел к картине. Сняв ее со стены, обнаружился сейф, свет цифр и экрана отдавал зеленым цветом. Соболев, набрав восьмизначный код, открыл дверцу сейфа. В сейфе лежали папки, бумаги, на самой нижней полке лежала тетрадь, достаточно старая и немного потертая. Он взял ее в руки, и вытащил из сейфа.

Подойдя к своему столу, он включил настольную лампу и сел в кресло.

На тетради было написано «Дневник».

Степан открыл самую последнюю страницу и начал читать.

Проект окончательно провалился. Киреев был прав, невозможно перенести сознание в цифровую среду.

Мы можем создать некую копию личности, то есть отсканировать мозг и заставить компьютер работать по определенному алгоритму, как бы имитируя человека.

Но создать некий аналог осознающей личности не получается, мы попадаем в тупики, а именно машина не пытается описывать свои ощущения или имитировать интуицию.

Подопытные, которых мы использовали для копирования сознания, все живы, за исключением последнего. В попытках досконального копирования нервной системы мозга мы решили операционным путем внедрить в мозг подопытного специальный чип-сканер, который мог более досконально сканировать мозг.

Несмотря на удачную операцию по внедрению, подопытный погиб уже в процессе эксперимента. Как потом выяснилось, причиной гибели стало высокое напряжение, которое пробило блок защиты, который, в свою очередь, должен был обеспечить безопасность мозга испытуемого.

По этой причине все результаты по эксперименту были засекречены, также были взяты расписки о неразглашении со всех, кто присутствовал на эксперименте в тот роковой день, государство не должно узнать о результатах. Спасает ситуацию то, что испытуемый не имел близких родственников, и есть надежда на то, что его не будут искать.

Видимо, это конец наших работ…

Соболев вернулся на несколько страниц назад и начал читать дневник дальше.

… Пять лет назад с проектом нейронных аналогов, как он тогда сказал, человеческого рассудка, пришел Степан Соболев. Проверив его, мы поняли, что он на том этапе не тянул даже на имитатор, но в целом идея и потенциал молодого человека мне показались перспективными.

Когда мы взяли его к себе в команду, он достаточно быстро освоился и начал продвигать свои идеи.

Его имитатор становился все совершеннее, и на первый взгляд могло показаться, что вы общаетесь с реальным человеком.

Тогда я предложил Соболеву проверить свое детище на ошибки, это привело к тому, что в итоге Соболев создал тест цифрового сознания.

Он мог показать, насколько совершенным оказывался искусственный интеллект. Но даже самая совершенная версия искусственного сознания в лучшем случае набирала три балла из десяти. Вскоре наши конкуренты создали похожий ИИ, но они были менее совершенны, чем даже тогда на стадии прототипов ИИ Соболева…

Пролистав немного вперёд, он остановился.

Я решил сделать Соболева своим замом, это молодой человек,
полный энтузиазма, в случае моей смерти сможет занять мое место. И тогда точно можно надеяться, что идеи, которые я продвигаю, действительно воплотятся в жизнь.

Сигарета в руках Семена почти истлела, стряхнув пепел в медную пепельницу, он закрыл дневник и на кресле развернулся к окну. Докуривая последнее, он сказал:

— Теперь, Геннадий Викторович, мы воплотим всё, что вы хотели,
надеялись вы на это или уже нет, но после сегодняшнего дня мы недостатка средств испытывать уже не будем. Деньги теперь к нам сами поплывут…

Распахнулась дверь в комнату, в дверном проёме стояла его жена в лёгкой красной блузке и нежным голосом спросила:

— Ты скоро, от такого долгого ожидания можно и сгореть.

Соболев встал с кресла, потушил сигарету в пепельнице а после , идя к жене навстречу, сказал:

— Теперь точно всё.