Целина

Прочитали 4

12+








Содержание

Целина

РАССКАЗ

    Вздохнул Иван Васильевич, поскреб узловатой пятерней с треском щетинистый подбородок и отвечает:

    — А что целина? Ну, целина! Шуму было до потолка и выше. Радио день и ночь одно и то же трандычит. Газету было противно в руки брать, всё постановления партии да правительства. Тьфу ты! Если кино привозили, я всегда для верности через час приходил, потому что сначала лектор про эту самую целину врать будет, а потом целинную хронику одну и ту же будут крутить… И вот привозят к нам хлопцев с девчатами. Как сейчас помню: тринадцать человек. «Целину,- кричат,- поднимать будем!» Посмотрел я на них, худюсенькие, у девчат ножки, как спички, еще и титек-то настоящих нету. «Валяйте,- говорю,- поднимайте! И вам тут целину поднимут!» «Вы что это имеете в виду?»- закудахтали девчата. «Да ничего!- отмахиваюсь я. – Язык-то без костей». Правда, веселые были. Всё у них ха-ха, да хи-хи. Палец им покажи, смехом заливаются. Песни горланят, да друг над другом подшучивают. Ну, чисто дети. Им бы еще в куколки играть да с горки кататься. А они туда же – целину поднимать!

    А кругом ширь неоглядная. Как в песне поется: степь да степь кругом. Ни кола ни двора. Пустыня, одним словом. Надо было бы хоть какой саманный домишко поставить. Да не до этого! Весна же уже! Пахать уже надо и сеять. Почитай, сутками в поле пропадали. А жили первоначально в армейских палатках. Может, видел? Здоровенные такие палатки! Нам-то, деревенским, это ничего. И на земле переночуем. Не велики баре! А им, городским, с асфальту, всё это в новинку, в диковинку. Из деревни-то на целину молодежь не ехала. В каждой деревне была своя целина. А этим городским задурили головы наши правители. Первое время такие герои были! Хлопчики по утрам из палатки в одних трусах выскочат и давай друг друга холодной водой поливать. Визжат, хохочут. Детский сад! И всё горланят: «Закаляйся, как сталь!»

    Возвращались всегда поздно, уже по-темному. Так упластаешься, что пожрешь, не видя даже, что жрешь, и сразу засыпаешь, как убитый. А молодые еще костер разведут, на гитаре бренчат и песенки, как оглашенные, орут. Да всё не наши песни, а свои городские, те, что по радио передают, про комсомольцев-добровольцев да романтиков. Листочки там какие-то рисовали со стишками и на доске показателей вывешивали. То бригадира продернут, что вот самогонку пьет, то районное начальство, что вовремя горючку и запчасти не подвезло, то какого-нибудь бракодела изобразят. Ну, а через недельки две ребятки уже перестали по утрам в трусах выскакивать и обливаться. Бригадир стал меня посылать, чтобы я их будил. Так порой приходилось даже за ноги из палатки вытаскивать. На ноги его поставишь, а он спит, ажно посапывает. И ночные костры с гитарой прекратились. Бригадир порой начнет порой спрашивать их: «Что ж вы, ребята, стишки свои больше не вывешиваете? Посмеялись бы хоть!» А они: «Да вот… да потом… да обязательно!» Но больше уже не было никаких стенгазет. На сеялках засыпали. Мне-то страшно за них. А если упадет да под колеса? А как-то одна девчушка подходит ко мне. Владиленой ее звали. «А почему,- спрашивает она меня,- у нас нет выходной? Ведь это же нарушение трудового законодательства!» Мне смешно стало. «Э-э-э! девонька! В деревне испокон веков не были ни воскресений, ни выходных, ни отпусков, ни больничных. У нас, пока сам в эту землю ни ляжешь, всё должен ее ковырять». Смеюсь, а самому горько. Где уж им, городским, осилить такое! Только пуп надорвут и навсегда возненавидят эту деревню.

    Вася там был, белобрысенький такой. Помощником у меня. Из института сам ушел. Ты представь только! Ушел из института, от папы с мамой уехал, чтобы этот целяк поднимать. Вот дурни-то какие были! Ну, вот…Утром поднимаемся, за стол пожрать. Смотрю: моего Васи нет. Я за ним в палатку.

    — Ты чего, Василек! Давай быстрей! Каша твоя стынет. И в поле уже скоро ехать.

    — Да я не хочу,- говорит,- дядя Ваня. Я лучше пять минуток еще полежу.

    «Да ладно,- думаю,- пускай парнишка полежит! У меня с собой туесок, там в поле и перехватим». Ну, туда-сюда. Уже и ехать надо. Машина сигналит. А моего Васи всё нет. Я опять за ним в палатку.

    — Васька! Ты что же творишь, паразит? А ну-ка вставай живо, а не то за ноги вытащу!

    Он молча поднимается. Гляжу я на него. Э-э-э! парень! Чего-то тут нве того! Под глазами черные круги, а движения такие, как у пьяного. Рукой в рукав попасть не может. Потрогал я ему лоб. Жар, как от печки.

    — Ну-ка, парень, ложись живо! Чего же ты не сказал, что болеешь?

    А он, вроде и не слышит. Продолжает одеваться.

    — Я же тебе сказал: ложись! У тебя температура под сорок градусов.

    — Не надо,- говорит,- дядя Ваня! Я не лягу!

    — Как так не лягу? Я тебе сейчас так не лягу!

    — Да запросто! Про Павку Корчагина знаете?

    — Да что-то не слышал про такого.

    — Я вам, дядя Ваня, обязательно дам прочитать про него книгу.

    Я к бригадиру. Так и так. Нерабочий парнишка.

    — Но чем же я тебе помогу, Иван Васильевич? Нет у меня ни одного свободного человечка. Сам же прекрасно знаешь!

    — Знаю,- говорю. – Только Васю всё равно надо везти в больницу.

    — Да ты чего, Иван Васильевич? Какая больница? Что же я единственную машину в райцентр пошлю, посевную сорву. Ведь нам же завал без машины. А меня за срыв посевной, знаешь, как закатают, на полную катушку! Да чего я тебе говорю!

    Оглянулся: а Васенька мой рядом стоит.

    — Поехали, Иван Васильевич! Машина ждет.

   Вот мы и поехали. А у меня сердце не на месте. За трактором сижу, да всё назад поглядываю: как там мой Васенька. А то остановлюсь, подойду к нему:

    — Как дела, Василий?

    — Нормалек, дядя Ваня!

    — Чайку вот хлебни! На травках он, лекарственных.

    — Вы бы из-за меня, дядя Ваня, не останавливались! А то мы с вами никакой нормы не выполним. На ужин себе даже не заработаем.

    А к обеду разошелся я. Уже и назад не оглядываюсь. Жму во все железки. Ну, а когда обед привезли, стал кричать его. Не идет. Уснул, думаю. Подхожу к сеялке. А он сидит вот так вот на сеялке, глаза прикрыты. А так как живой.

    Приезжал потом следователь. Нас в райцентр вызывали. Ничьей вины не нашли. Видишь, и вины нет, и парнишка умер. А ему еще бы жить да жить. У него, оказывается, с сердечком не лады были. Да кто про это знал?

    Ну, а книжку эту потом я про Корчагина прочитал. Хорошая книжка! Жизненная! Говорят, сам писатель про себя писал, только фамилию другую взял.

    А как Васю похоронили, завыли мои девки в голос. «Всё! Не можем больше! Домой хотим! В город! К маме! Мы тут все умрем!» Даже из райцентра первый секретарь комсомола приезжал. И упрашивал, и стыдил, и грозил и наобещал им там с три короба. Но две девчонки всё же сразу уехали. И билеты эти комсомольские ему в рожу бросили. «Не желаем из-за этих бумажек жизнь здесь свою гробить!» Сильно я тогда напугался за них. Как бы им за это дело чего не было. При Сталине бы сразу на Колыму упекли.

   Вот тебе и вся целина! Через полтора года от комсомольцев-добровольцев у нас никого не осталось. Одна только память. Ну, и пришлось дальше нам, деревенским, поднимать целину. Но нам-то что? Мы к этому делу привычные. Считай, что всю жизнь одну сплошную целину поднимаем. Будь она неладна!

Еще почитать:
Я прошу Ома поставить большой купол на весь город Находка.
Роман Кузнецов
Галопом по европам или круиз по Средиземному морю
Елена Потёмкина
Розовые очки
Alice Peekaboo
Посещение довоенного Израиля
09.10.2024

Основные вехи творческой биографии: , • Участвовал в разных литературных конкурсах и поэтических фестивалях Образование Образование - Новосибирский государственный университет, гуманитарный факультет, филологическое отделение, 1977. Профессия - филолог • Состою в районном поэтическом объединении «Родник» Книги с указанием города и года издания; . Публикации Эссе «Когда рассеются иллюзии». – «Сельская новь» № 1. 2012. • Рассказ «Устроил». – О бабушках и дедушках. – М., АСТ. 2018 • Статья «Ваш выход, маэстро». – Лучшие читательские рекомендации. – СПб., 2019 • Стихотворение «Старичок идет за хлебом». – На крыльях грифона. – Симферополь. 2020 • Небесные слоны. – Сибирские горизонты. – Новосибирск, 2022 Публикаций в толстых журналах не было, не выходили книги, не было «литературной жизни».
Внешняя ссылк на социальную сеть Мои работы на Author Today Litres Litnet Проза Стихи YaPishu.net


Похожие рассказы на Penfox

Мы очень рады, что вам понравился этот рассказ

Лайкать могут только зарегистрированные пользователи

Закрыть