Сергеич протянул мягкую потрёпанную голову коня Стасу, у обоих дрожали руки: у Стаса от прилива чувств и счастья, а у Сергеича, видимо, с похмелья. Стас теперь мог исправить своё положение, почистить костюм и зашить его.

— Сергеич, ты мне жизнь спас! — Стас не знал, что ещё сказать бомжу, но решил, что обязан помочь в ответ и как можно скорее. — Пойдём помоешься, и я тебя накормлю.

— Ваше благородие, да разве так можно? — Сергеич решил немного по жеманничать. — Хотя пошли, душ моему бренному телу не помешает.

Стас достал ключи и открыл парадную. Они поднялись на четвёртый этаж и вошли в коммунальную квартиру. Длинный коридор был импровизированно разделён придверными ковриками.

— Сколько? — Сергеич через плечо спросил Стаса.

— Восемь. — он ответил приглушенно.

— Ну это ещё приемлемо. А то я бывал и в больших коммунальных квартирах. У вас даже коврики есть.

— Здесь свои правила, это одно из них, — Стас закрыл дверь, — второе не шуметь.

— А-а-а, понял, — бомж перешел на шепот, — какая твоя?

— Последняя.

Три двери от комнат находились с одной стороны, пять с другой. После трёх дверей за углом открывалась общая зона с семью стиральными машинами, дверь в туалет и ванную, и помещение левее было отведено кухне. На кухне три плиты и две раковины, стол посередине и конечно шнурки для сушки белья. Там же за столом восседала хозяйка трёх комнат — Людмила Павловна. Она курила сигарету через старый мундштук, смотрела в открытое окно и думала, видимо, о высоком. Вокруг неё были разложены листы исписанные, перечёркнутые, с какими-то зарисовками, и дымящаяся кружка с кофе. Когда Стас и Сергеич проходили мимо двери она медленно повернула голову.