— Стасян, жизнь — это череда приключений, — Михаил уже опьянел и говорил со смешным пьяным акцентом, — порой их стоит оставлять в прошлом, чтобы они стали историей, и идти дальше, в новое и неизведанное! Я так живу постоянно!

Потом речь зашла об искусстве, о живописи, здесь уже Стас знал всё, что нужно и даже больше. Сколько имён и сколько картин было перечислено сложно сосчитать, и в этом диалоге они сошлись в одном, что изображение – это самый лучший способ запечатлеть человека во времени. После ужина художник принялся зашивать костюм. Стас достиг такого опьянения, что немного двоилось в глазах, а Сергеич курил у окна.

— У меня вопрос к тебе, почему ты не изменишь свою жизнь? — Стас обратился к Михаилу.

— Так уже не получается. Я пробовал, но к сожалению судимость не даёт мне это сделать. Хотя в принципе я уже смерился. Мой век конечен.

— Но что-то же можно сделать?

— Мой юный друг! А что сделать-то, я достаточно много занимался историей, чтобы понять, что каждая история конечна. Возможно вся моя история в том, чтобы оставить потомство. Больше моя жизнь в этом мире не нужна. — он стоял, пошатываясь и икая. — Я счастлив смотреть на своего сына и внучку издали, наблюдать, как она ходит в школу, как внучка и её отец вдвоём идут за ручку. Они счастливы, и я счастлив, и это мой выбор. Ты думаешь я единственный кто так живёт — наблюдая?

— А как же страх смерти или ты его не боишься?