Что уж тут таить, у всех людей на этой планете есть свои недостатки. Мы несовершенны. Потому что если бы мы были таковыми, то было бы намного скучнее жить и, возможно, даже хуже, чем сейчас.
На протяжении многих лет люди борются с изъянами. Будь то неуправляемый гнев, трусость или азартность.
Однако много людей гонят и презирают больше всех остальных один порок. И имя ему – лень.
Сегодня многие дети нынешнего поколения, скорее всего, постоянно слышат от взрослых: «Перестань лениться!», «Иди займись чем-нибудь более полезным!» или что-то в духе «В твоей комнате будто живёт свинья!». Хотя они и некоторые подростки иногда тоже слышат эти слова в голове, возможно из-за того, что являются отъявленными трудоголиками, невротиками с синдромом отличника, теми, кто страдает отсутствием концентрации внимании на одном деле или просто устал, но при этом ему не дают покоя подобные мысли.
Именно по этой причине, немало людей становятся охваченными данной слабостью, которые усердно пытаются отогнать от себя и своих близких. А также, пытаясь выбросить мысль о потраченном времени из головы, определённые личности подвергаются такому явлению, как эскапизм – уход от реального мира в воображаемый.
Те, кто поддаются лени и данному феномену, попадают в особое место. Называется оно Беспечная Бездна.
Это место, куда люди могут попасть, когда пытаются уйти от ответственности и отрываются от реальности и происходящих в ней событий целиком и полностью. Здесь все и не думает о том, чтобы что-либо делать. Можно сказать, что это место – рай для бездельников. Люди, находясь в Беспечной Бездне, постоянно развлекаются, злоупотребляют сладким, совершенно не думая о последствиях этих действий. Они могут месяцами сидеть в телефонах, рубиться в компьютерные игры или забавляться, играя в приставку. В результате этого страдают многие.
Но немногие из таких людей хотят признаваться в собственном плачевном состоянии.
Хотя… есть такие, кто всё-таки делают это. Осознавая, в каком положении те находятся, они пытаются всеми силами выбраться из этой дыры.
В этом, как и во всех вещах в этом мире, есть свой подвох: выбраться из Беспечной Бездны – задача не из лёгких. Ведь чтобы подняться обратно на поверхность, нужно приложить немало усилий, чтобы стать лучше. Нужно много, долго и нужно работать над собой. А на это способны далеко не все.
Несмотря на такие события, надежда ещё не потеряна. Ведь существуют те люди, которые вышли из этого места и сумели вернуть контроль над собственной жизнью.
Я поведаю вам историю про одного такого человека.
… Деревянный пол из тёмного дуба. Стены цвета васильковых лепестков. Сфероидная огромная комната, забитая в хлам из-за грязных вещей и мусора, оставленного от еды быстрого приготовления. Из всей мебели – кровать с белым покрывалом, которое, впрочем, уже успело немного испачкаться. Мда, Эндрю совсем не ценил старания своей матери…
Когда-то он ходил в музыкальную школу и играл на большом чёрном и красивом фортепиано, стоящем ближе к середине комнаты. Спустя время, однако, юноша забросил это дело. Теперь, некогда величественный и прекрасный инструмент покрывается, словно ненужная безделушка на полке у бабушки. И тоже захламлено от хамского отношения мальчишки. Рабочий стол и книжную полку, тоже сделанных из дубового дерева, постигла та же участь. В некоторых местах можно разглядеть паутину, оставленную в качестве подарка пауками.
И вот наш главный герой – сидит посередине комнаты и тупит в видеоигры на приставке. Вот он, в голубой толстовке свободного кроя, синих джинсах и домашних белых тапочках. Устроился на своей кроватке, прислонив подушку, на которую тот положил свою головушку, к изголовью. Азартно поворачивает контроллером, тыкает по кнопкам в определённые моменты и поворачивает ручку джойстика.
Этот шатен с весенне-зелёными глазами просиживал большую часть своего времени, занимаясь этим. И зовут его Эндрю Блайт.
Эндрю носил на себе очки с очень светло-розовыми линзами. Многие люди были бы недовольными, если бы носили их. Однако он будто привык давно к такому, даже не замечая их присутствие, как если бы те вросли и казались совершенно естественными.
Несмотря на не очень здоровый образ жизни, тот был, на удивление, худым, хоть и немного сутулым.
Тут в комнату, через полуоткрытую дверь (Эндрю никогда не закрывал дверь своей комнаты) вошла женщина. Она была более светлой шатенкой, у которой проглядывали мельком седые волоски, выдающие возраст. В изумрудных глазах матери проглядывалось беспокойство и настороженность. Сама Андре одета в белоснежное длинное платье, чей подол украшали цветы и зелёная трава. Босоножки цвета лайма.
— Перестань так много торчать здесь, Эндрю, — с укором произнесла мать.
— Да -да, конечно! – лениво отвечал ей сын, — Сейчас только добью босса в этой игре и тут же выйду…!
С ещё большим усердием и упорством он продолжил двигать пальцами по джойстику.
— Ты так долго находишься здесь, что, скорее всего, даже не помнишь, какой сегодня день! – придралась Андре.
— Не преувеличивай, — отзывался саркастично Эндрю.
— Ах так? – возмутилась мать, скрестив руки на груди, — Тогда скажи: Какой сегодня день, Эндрю?
Тут юноша на момент замирает и глядит на потолок, будто пытаясь найти ответ на этот странный вопрос там.
Похоже, не сумев найти его, юноша махает на это рукой.
— Если я это забыл, значит это неважно, — легко заявил он.
— Сегодня день семейного веселья, Эндрю! – разозлилась мать.
Несмотря на это, мальчишка ничего не ответил и продолжил рубиться в игру.
— Ты хоть что-нибудь читал в последнее время? – спросила озабоченно его женщина, смотря на груды мусора и беспорядок.
— Только если состав упаковки на хлопьях, — шутливо соврал Эндрю.
— Я смотрю, ты у нас тот ещё шутник? – заметила Андре.
Поискав глазами фиолетовую коробку с кукурузными хлопьями, она протянула юноше упаковку.
— Вот! – произнесла недовольно мать.
— Что?
— Читай! – приказала Андре.
Мальчик поставил игру на паузу, и, поставив палец на начало строки, стал читать текст так, как видео его сам:
«Состав:
курпа кукукурузная, курукуза, сара́х, соль, кальсия корбонат, пато́ка, ячьменно-соло́довый экстракэтэ (садержит глютень), малсо подсольнечное, антиокеслитиль (то кафе роллы, канцентрант смэси). Прадукт можыт садиржать малако»
Было такое ощущение, что когда тот читал текст, то уши сворачивались в трубочки, и голос юноши звучал даже хуже, чем скрипящий мел по доске.
— Кошмар, — пробормотала про себя мать, разочарованно вздыхая.
Та протягивает ручку юноше и случайную смятую бумажку, которую она развернула и распрямила по мере своих возможностей, конечно.
— Я даже боюсь об этом тебя просить, но… Попробуй написать своё имя здесь, Эндрю.
Мальчик захватывает пишущий инструмент в кулак. Это у него была всегда такая привычка, которая никоим образом не влияла на почерк данного индивида.
У мальчика, несмотря на все его старания, совершенно не получалось правильно написать имя. То получалось «Эндюр», то «Юрдэн», а то и вовсе «Нэрюд».
Увидев это, Андре со злостью выхватила лист и ручку из рук сына.
— Ты давно не играл на фортепиано, — подчеркнула мать, посмотрев на заваленный вещами инструмент, — Можно ли мне узнать причину?
— Мне это не нужно, — разводя руками, надменно отвечал тот, — Я же ведь на вокал хожу, а не на фортепиано!
Ну, вот и всё. Эндрю одной этой фразой привёл маму в состояние гнева. Доигрался на её нервах.
— Ты настолько себя подзапустил, что не помнишь даже, какой сегодня день! – начала криком упрекать его мать, -Ты совершенно забыл, как читать и писать! Ты перестал в принципе это делать, пока меня не было! Ты не играешь на фортепиано и вместо каких-либо дел только и делаешь, что сидишь, играешь в игры и обжираешься вредной пищей! Ты вообще хоть что-нибудь знаешь, Эндрю?!
Комната от такой ярости пошатнулась, словно от небольшого землетрясения. Жёлтый свет нервно и неравномерно замигал.
Даже сам мальчишка дёрнулся от такого с места. Юноше аж думалось, что с него очки упадут.
Мать грозно сверлила его взглядом, который обычно бывает в таких ситуациях, как эта: нахмуренные брови, недовольное лицо и глаза, полные гнева и возмущения.
-Что будет дальше, Эндрю? – спросила юношу Андре, однако, спокойным голосом, но с нотками презрения, — Пропасть?
В ответ – тишина. Эндрю сидит и смотрит в экран. Но в его взгляде теперь бесцельность и пустота.
— Неужели тебе так нравится, когда ты включаешь режим дурачка, Эндрю и когда все это видят…? Когда тебя принимают именно таким… идиотом?
Снова тишина в ответ.
Она расстроенно вздохнула и отошла от него к двери.
— Надеюсь, после нашего разговора ты попытаешься сделать что-то противоположное тому, что ты обычно делаешь…
Тихо открыв дверь, Андре ушла также незаметно, как и пришла.
В комнате сразу всё затихло. Складывалось такое ощущение, будто бы и звуки от видеоигры пропали целиком и полностью.
— Ну и пошла ты куда подальше! – со слегка заторможенной от шока реакцией, рассерженно послал её Эндрю.
Он лёг на кровать, приложив руки к голове и посмотрев наверх.
Вообще на потолке у того никогда ничего интересного не было, но это, почему-то, помогало ему легче думать и размышлять.
— Хотя… вообще-то не совсем правильно так делать, — пробормотал позже юноша.
Он вздохнул с сожалением.
Боже, какой же я ужасный человек…
Конечно же, мать была права. Он действительно запустил себя в последние несколько месяцев. В основном, каждый день Эндрю только и делал, что играл в видеоигры, ел сладкое и фастфуд, а также просто валял дурака. Нет, конечно, все люди так могут делать, но не в таких же количествах и каждый день!
— Как же я хочу измениться! – вымолвил неожиданно громко даже для себя юноша.
Эти слова эхом пронеслись по всей комнате. Они вновь сотрясли её. На одной стороне очков у Эндрю появилась большая трещина.
Сказать, что всё трясло, словно при сильнейшем землетрясении, значит ничего не сказать.
Потолки в комнате стали падать и разбиваться о пол. Стены разрушались так быстро, что мальчик даже глазами не успевал моргать.
Он внезапно оживился и залез под кровать. Там Эндрю достал свой голубой рюкзачок, который взял с собой вместе с телефоном, фонариком, блокнот с его рисунками, обычные очки и брелком в виде маленького синего монстрика, который тот хранил на удачу.
Схватив всё это, юноша буквально выпрыгнул из разрушающейся комнаты. Стоило ему это сделать, как всё превратилось в руины.
Эндрю посмотрел на это с настороженностью, и сказал себе:
«Пора сваливать с этой дыры…»
Сбросив с себя розовые очки и надев обычные, мальчик включил фонарик, кое-как и решил, во что бы то ни стало, найти выход отсюда. Ударившись о землю, прошлые очки разбились вдребезги и посерели.
Спустя какое-то время после того, как тот побродил по тёмным коридорам, его взгляд столкнулся со странной дверью.
Это была розовая дверь с золотым дверным молоточком, похожим на льва с открытой пастью, внутри которой было кольцо.
Эндрю, завидев её, понял, как постучаться в неё: нужно постучать несколько раз кольцом, ведь это предназначено для того, чтобы гости, постучав в него, сообщили о своём прибытии и необходимости открыть дверь.
Он схватился за него и стукнул его об дверь три раза.
За ней послышался чей-то противный визгливый и тонкий голос, который кричал:
«Себастьян! Открой дверь!»
За этим последовал более глубокий, но разочарованный вздох с тихим и неразборчивым бормотанием, однако, в котором, слышались нотки некоторого недовольства.
Этот человек, названного Себастьяном, открыл дверь Эндрю.
Себастьян был высоким юношей, чуть выше юноши, с тёмно-серыми волосами, светлой кожей. На нём были светло-серый вязаный жилет и штаны, чёрным галстук, который напоминает что-то среднее между обычным и галстуком-бабочкой, белая рубашка. Он смотрел на мальчика с хладнокровием своими уставшими серо-голубыми глазами.
— Что вам надобно, молодой человек? – изумительно низким, но не очень высоким голосом, спросил Себастьян у Эндрю.
— Я думал, что тут выход, — неловко признался юноша, — но, как оказалось, нет…
— Да, насчёт этого вы явно ошиблись, юноша, — холодно подтвердил он.
У мальчика возникал какой-то диссонанс от этого. Вроде бы этот юноша такой же молодой, как и сам Эндрю, однако ведёт и разговаривает с ним, будто полноценный взрослый.
— …Можно мне поговорить с хозяином дома? – поинтересовался мято юноша у Себастьяна.
В ответ на это, он повернул на сто восемьдесят градусов.
— Мистер Свит, с вами хочет поговорить какой-то молодой человек, — осведомил, видимо, хозяина этого дома, Себастьян, — Вы позволите ему?
— Да-да, конечно, — слегка неразборчиво (наверное, из-за того, что он достаточно громко чавкал и жевал что-то во время этого) и халатно разрешил начальник.
Себастьян, со всей невозмутимостью, которая у него есть, протянул руку и отошёл в сторону, дабы пропустить гостя.
Эндрю вошёл в комнату.
Она выполнена в старинном классическом стиле, как у аристократов. Ванильные стены. Тёмно-красный ковёр на коричневом полу с золотыми и красными узорами в виде львиного зева (такой есть цветок) и львов, вышитых на нём. Почти всю комнату занимает огромный и длинный стол с белоснежной скатертью, где есть только один идеально вырезанных стул с круглой спинкой, у которых белоснежные подушки привязаны к сиденьям и на котором сидел владелец, напротив двери. На самом столе бесконечное количество еды, посередине стоит золотой канделябр с тремя свечами. Около входа стоит картина заката и большая полка с книгами, у которых корки оранжевых и розоватых оттенков. Рядом с самим хозяином места находятся два тёмно-красных гобелена, на которых изображено по одному жёлтому льву, стоящему на двух задних лапах, на гобелен, направленные друг к другу и указывающих на овальное зеркало с узорчатой рамой. С потолка свисает гигантская золотая люстра с несколькими свечами.
Хозяином здесь и был Мистер Свит.
Он похож на огромного и очень толстого младенца с большими пухлыми щёчками и прилизанными короткими рыжими волосами. Нос картошкой. Неухоженные и толстые брови, карие глаза. Кожа светлая, на щеках сильный детский румянец. Сам он одет в классический костюм из пиджака и штанов ярко-розового цвета, и светло-розовой рубашке, которая заляпана в сальных пятнах и расстёгнута к верху из-за отсутствующей шеи, что слилась с полным телом, и двойного подбородка. На нём также обычный ярко-жёлтый галстук запачканный в пятнах от сладкого, в чём-то липком и жире, который слегка опущен и находиться в расхлябанном положении из-за расстёгнутой рубашки. На ногах огромные чёрные ботинки, будто у великана. Маленькие ушки.
— Ну, и зачем же ты сюда пришёл, Эндрю Блайт? – не отрываясь от поедания пищи, полюбопытствовал мужчина у юноши.
Тот аж опешил.
— Откуда вы знаете, как меня зовут? – с недоумением спросил мальчик.
В ответ на это, мистер Свит медленно и спокойно проговорил, держа вилкой еду и отрезая ножом вкуснейший и аппетитный кусок стейка:
«Все здесь знают в лицо тех, кто попал на самое дно Беспечной Бездны…»
Потом он засунул себе его в рот и стал шумно жевать.
От этого Эндрю как-то стало не по себе не только из-за самой внешности хозяина, но и из-за этих слов тоже. В какой-то степени, в нём даже проснулся какой-никакой стыд.
— Да, насчёт этого, — смущённо продолжил юноша, — Я бы хотел узнать, как мне выбраться… отсюда?
Мистер Свит в ответ лишь засмеялся, как свинья. В это время Себастьян, который, судя по всему, выполнял роль слуги, надел на своего хозяина розовый слюнявчик, будто маленькому дитю.
После непродолжительного смеха, мужчина ответил ему:
«…Никак»
— В каком это смысле — никак? – возмутился Эндрю.
Мистер Свит жадно и словно какой-то хам откусывает огромную ногу индейки.
— Отсюда выхода нет, — объяснил он юноше, непристойно и громко чавкая.
— Ну должен же быть хоть какой-то способ! – чуть ли не с отчаянием произнёс мальчик.
— Зачем? – удивился хозяин, — Смотри как здесь хорошо!
Мистер Свит провёл рукой по столу. На нём было куча разных всевозможных блюд и лакомств: оливье, эклеры, кексы, жареная гусятина, жаркое, любой вид икры и рыб, пицца всех мастей, гамбургеры, картошка разных форм и размеров с многообразными специями, кисели, мясо со всяческими подливами и соусами… Вообщем, всё, что человеческая душа пожелает.
— Много сладостей и вкусной еды! – радостно произнёс он, — Для чего, скажи мне пожалуйста, кто-нибудь да захотел отказываться от такой роскоши, придумывая план сбежать из этого рая?
Схватив гамбургер своими маленькими тучными пальчиками, он жадно вцепился в него зубами и разорвал на части так же беспощадно и дико, как волк разрывает чью-нибудь мясную тушу.
Слуга принёс хозяину картошку, порезанную в виде палочек, смешанную с сосисками, как будто и так не хватало еды. Однако большая часть из них была черна, как уголь.
— Извините, сэр, они немного подгорели в некоторых местах, — объяснил ему Себастьян, заводя руки за спину, — Это я не уследил.
Мистер Свит тут же нахмурился.
— Ты что, чуть не спалил одно из моих любимых блюд, Себастьян?! – разозлился на него хозяин.
Себастьян очень боиться владельца, когда тот себя ведёт так. Это было видно и в том, как слуга съёжился, его глаза беспокойно забегали и тот стал очень часто подёргивает себя за свой интересный галстук.
— Прошу простить мою погрешность, сэр, — чуть ли не запинаясь, извинился Себастьян, — Если нужно, я могу пожарить ещё…!
— НЕТ! – гаркнул на него мистер Свит.
Такой тон заставил слугу и юношу подпрыгнуть на месте.
Выражение лица хозяина не сменилось от злого к спокойному, однако тон в голосе точно стал другим, особенно когда мистер Свит попросил Себастьяна:
«Подай мне кетчуп, Себастьян»
Слуга покорно кивнул головой.
— Как пожелаете, мистер Свит, — ответил он и ушёл куда-то.
После того, как прошло несколько секунд, слуга вернулся с банкой кетчупа в руках.
Хозяин вырвал грубо из его рук этот предмет и обильно полил им блюдо. После этого, резко поставив кетчуп на стол, он начал пожирать еду. Не есть, а именно пожирать её. Словно грязное и одичалое животное. Мистер Свит поглощал даже сгоревшие дотла картошки.
После этого он громко и нахально рыгнул, оставив в воздухе ужасный смешанный запах из этого блюда, мяса, фаст-фуда и сладкого. Себастьян слегка вытер ему рот с помощью большого и грязного слюнявчика.
Эндрю тогда понял одно – вести с ним какие-то переговоры о выходе абсолютно бесполезно.
Юноша собирался уже выходить, как краем глаза зацепил необычную картину: слуга несёт на большом подносе кучу фруктов и овощей, нетронутых и чистых и заходит в какую-то маленькую чёрную дверь, за которой, судя по всему, есть какая-то комната.
Мальчик успел проскользнуть мимо Мистера Свита, которого, впрочем, кроме еды ничего не интересовало, и юркнул в дверь вслед за Себастьяном.
Он оказался в комнате, где были чёрные стены и потолки, а также тёмно-серый пол. В основном, всю комнату занимала огромная мусоросжигательная печка, чёрная, как смоль, и труба, ведущая весь пар и дым наверх. Всё остальное занимали шкаф со столовыми принадлежностями и посудой, камин, раковина для мытья посуды со всеми нужными вещами для неё и слив в виде трубы, под которым находилась вязаная деревянная корзинка с пищевой плёнкой на дне. Время от времени, слуга подходил к ней и забирал корзинку, полную сладостей, еды быстрого приготовления или, в редком случае, овощей и фруктов. Те он, в свою очередь, ставил на тарелку, после чего сбрасывал их в печь, где фрукты и овощи безвозвратно и быстро сжигались, превращаясь в пепел и дым.
Юношу поразила такая картина, отчего тот просто стоял и рассматривал комнату и то, что в ней происходит.
— Вообще-то не очень красиво заходить из-за спины, мистер Блайт, -откликнулся недовольно Себастьян, что уже заметил боковым зрением Эндрю, — Вас что, не учили манерам?
Судя по серьёзной интонации, для него это была важная тема.
— Извините, конечно, за это, — замялся он, — Мне просто стало любопытно, и поэтому я…!
— Любопытство кошку убило, — проговорил безразлично слуга, будто напоминание для мальчика.
Между юношей и Себастьяном, который продолжал делать свою работу, возникла очень неловкая пауза.
Нарушить тишину решил именно Эндрю.
— Так… Зачем вы это делаете, Себастьян? – спросил его мальчик.
В ответ слуга тяжело вздохнул и устало закатил глаза.
— Дело в том, — начал Себастьян, — Что мистер Свит не очень-то сильно любит фрукты и овощи, кроме той картошки с сосисками, что я постоянно готовлю своему хозяину. И очень зря, ведь они бы не помешали ему…
Он украдкой взглянул на Эндрю.
— Вы же видели, как он выглядит, мистер Блайт?
Хотя от обращения к нему как «мистер Блайт» (Эндрю восемнадцать), являлось для юноши чем-то из разряда фантастического и непривычного, всё же мальчик одобрительно кивнул на вопрос слуги.
— Мне просто больно смотреть на то, что мой хозяин ест и каким образом вредную еду, — печально заканчивал Себастьян, — Вот был бы способ, с помощью которого он бы мог съесть обратное тому, что тот обычно ест…
У Эндрю эти слова показались знакомыми…
Надеюсь, после нашего разговора ты попытаешься сделать что-то противоположное тому, что ты обычно делаешь…
Неожиданно, у подростка в голове что-то щёлкнуло. Это была идея.
— Я знаю, как подать мистеру Свиту овощи и фрукты так, чтобы он съел из, — твёрдо произнёс юноша.
— И как же?
— Мы можем подать блюда так, чтобы не было похоже, будто они сделаны из фруктов и овощей! – предложил мальчик.
— Думаю, может получиться, — согласился Себастьян.
И они оба начали претворять свою идею в жизнь.
Спустя какое-то время, Эндрю и слуга стали накрывать на стол Мистеру Свиту. В основном всё было похоже на что-то из того, что обычно ест данный индивид. Например, гамбургер. На самом деле он состоит из яблока, морковки и натурального джема из клубники посередине. Но хитрым подкрашиванием их с помощью безвкусного пищевого красителя создаётся впечатление, будто это настоящий гамбургер.
Или вот взять хотя бы печенья с шоколадными крошками, которое на самом деле сделано без сахара, дрожжей и муки в составе, а вместо шоколадных крошек замаскированный коричневым красителем изюм.
Так было со всеми остальными блюдами.
Когда Мистер Свит смекнул, что ему подсунули совсем не сладости или фаст-фуд к столу, он стал красным от ярости, словно помидор.
— Вы что, сунули мне овощи и фрукты?! – с недоумением разозлился хозяин.
— Ну, да, мы это и сделали, — подтвердил Себастьян даже без всякого страха.
— Ты же знаешь, Себастьян, я ненавижу их! – продолжил гневаться он.
— Но согласитесь, мистер Свит, что они вам всё-таки понравились, — добавил от себя юноша, — И вы их даже умудрились съесть, ведь не так ли?
Мистер Свит перестал злиться и задумчиво посмотрел по сторонам.
— Ну, да, — согласился невольно хозяин, — оказывается, что они очень вкусные.
Тут произошло что-то невероятное: его глаза озарило ярким белым светом и направились к небу. Потом случилась ослепительная вспышка света.
Мистер Свит какое-то время после этого растерянно оглядывался вокруг.
— Сэр, с вами всё хорошо? – обеспокоенно спросил своего хозяина слуга.
Он взглянул на своего Себастьян, как заботливый родитель глядит на своего маленького беззащитного ребёнка, и тронул его за плечо.
— О, Себастьян, — мотая головой, расстроенно произнёс Мистер Свит, — ты, наверное, совсем устал, пока работал у меня. Я думаю, ты заслушиваешь отдых.
Слуга растерянно посмотрел на своего хозяина. Глаза его расширились от удивления.
— Вы так считаете, сэр? – уточнил у того Себастьян.
— Да, — подтвердил мистер Свит, — иди поспи, Себастьян. А я пока пойду и отнесу еду на столе тем, кто в ней больше всего нуждается.
Поняв, что его хозяин не бредит, тот выпрямился, лицо слуги сделалось обычным и тот завёл руки за спину.
— Будет сделано, сэр.
И он отправился в неожиданно появившуюся рядом с чёрной комнатой коричневую дверь, что была больше самого Себастьяна в несколько раз, где сверху нарисована кровать.
… а эта дверь всегда была тут или это я просто не замечал?
В это время мистер Свит, который еле как слез со своего стула, словно годовалый ребёнок, медленно собирал целые тарелки с едой и относил их в ту дверь, откуда вышел Эндрю. Хозяин при этом ходил неуклюже и медленно, словно бурый мишка.
Когда на столе уже стало пусто, мистер Свит вернулся обратно в комнату и встал напротив мальчика.
— Я вообще-то соврал тебе насчёт того, что выхода отсюда нет, — признался ему честно хозяин, — Потому что тогда мои мысли были полностью поглощены едой и только ей…
— Это понятно, — понимающе ответил юноша. А потом добавил: «Так вы теперь знаете, как отсюда выбраться?»
— Да, знаю, — сказал уверенно мистер Свит, — но путь этот не из самых лёгких, Эндрю.
— Я готов на всё, чтобы выбраться из этой чёртовой дыры! — твёрдо произнёс мальчик, — Не важно, как именно…
Хозяин перевёл дыхание, опёршись о ближайшую стенку, ведь не привык столько ходить за последнее время.
Поковырявшись наверху книжной полки, тот нашёл лист с нарисованной пирамидой, покрашенной в разные цвета. От низа к верху: розовый, серый, зелёный, фиолетовый и бирюзовый.
— Сейчас ты находишься вот здесь, — пояснял мистер Свит, показывая самый низ пирамиды своим толстым пальцем, — Однако, чтобы подняться выше, тебе придётся сделать то, что немногим людям удаётся…
— И что же именно? – удивился Эндрю.
— Преодолеть свои пороки и стать лучше, — ответил тот, — Таким образом ты будешь подниматься на более высокую ступень, пока не поднимешься до ЭТОЙ.
Он указал на бирюзовую верхушку пирамиды.
— Тут и будет находиться выход.
— Ясно, — сказал юноша, понимающе кивнув.
Затем, мистер Свит схватил пухлыми пальчиками своей левой руки какую-то голубую книжку.
— Вот, держи, — протягивая её мальчику, сказал хозяин, — Не знаю, почему, но у меня есть чувство, что это может тебе пригодиться…
Эндрю взял в руки книгу. Это «Тим Талер или Проданный смех» Джеймса Крюса, после чего положил в свой рюкзачок.
— Спасибо, — поблагодарил мальчик.
— Всегда пожалуйста, Эндрю.
Тут он навалился всей своей тушей и сдвинул книжный шкаф в сторону. За ним оказалась такая же дверь, в которую Эндрю вошёл, но без дверного молоточка.
Лёгким движением руки, мистер Свит открыл её. За дверью была чёрная пустота, как и до этого.
— Это выход из этой комнаты, — объяснил хозяин.
Юноша подошёл к ней, после чего оглянулся назад на хозяина.
— До свидания, мистер Свит, — сказал на прощание Эндрю.
— Прощай, Эндрю, — попрощался тот, — Надеюсь, что твоя мечта исполнится…
Мальчик вошёл внутрь двери и вновь оказался в тёмном бесконечном коридоре.
Вместо двери, юноша заметил какую-то картонку. Обычный вырезанный прямоугольником картон.
Стоило Эндрю только постучаться в него, как эта картонка тут же упала. За ней показалась новая комната, в которую вошёл мальчик.
Она была вся серой, с грязными стенами и потолками, которые в царапинах, саже, мокрых следах в виде размазанных пятен или отпечатков рук. Света почти что нет в этой комнате. Крыша деревянная и иногда с неё капала вода. В верхнем углу есть небольшая трещина, из которой проглядывает скромно серые тучи и дождь, который, как кажется, никогда и не прекращался. На полу лежит тонкий матрас, весь в пятнах и исцарапанный кошками, картонка вместо одеяла и заляпанная подушка, которая когда-то была белой. Рядом с этим лежит грязная плюшевая игрушка в виде маленькой тёмно-розовой свинки, у которой нет одного глаза, на голове неаккуратно сделанная из бумаги шапка пирата чёрного цвета. Вместо пола – жёсткий асфальт.
Смотря на всё это и освещая фонариком – единственным источником света здесь, юноша ощущал невероятную тоску и грусть.
— Как кто-то может жить в таком… месте? – тот невольно задался вопросом вслух.
Но тут…
— Ла-ла-ла, ла- лаааа-ла. Ла-ла-ла, ла-лаааа-ла. Ла-ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла-ла- лааа …
… Сверху, за спиной Эндрю послышался чей-то голос. Детский голосок, напевающий медленно и жутко какую-то незамысловатую песенку. Она чем-то напоминала те песенки, которые играли мелодии в музыкальных шкатулках.
Это напугало юношу до чёртиков и тот подпрыгнул, направив фонарь, чуть ли не выпавший из рук, на источник голоса.
Это худоватый мальчишка, возможно возраста пяти-шести лет, в вязаном джемпере, который порван в некоторых местах и есть по одной цветной зашивке на рукаве, а в самой середине есть зашивка в виде криво вырезанного из ткани розового сердечка. На нём тёмно-серые штаны, тоже рваные, грязные и неаккуратные. У мелкого сорванца бледная кожа, лицо всё в прыщах и грязи. Тёмные коричневые глаза прикрываются большими круглыми очками с прозрачными ярко-розовыми линзами. Детские маленькие уши. Детскую улыбку портила большая щель между верхними зубами. Чёрные волосы на голове лохматые и в ней присутствуют огромные куски грязи. Этот хулиган совершенно не носил обуви, отчего, без сомнения, его ноги и стали грязными, словно тот продолжительное время жил в свинарнике.
Сорванец стоял на какой-то доске, которая находилась над «дверью» из картона. Мальчишка, при виде света от фонарика, начал неприлично громко смеяться, периодически похрюкивая.
— Ты такой забавный, Эндрю, — сказал он немного погодя детским голосом, — Прямо как тот дедушка с высунутым языком!
И продолжил смеяться.
— Э… Ты хоть знаешь, о ком говоришь? – смутившись, спросил мальчика Эндрю.
— Да, я знаю про Мейнштейна, — ответил уверенно тот.
— Нет, его зовут не так.
— Ну я же говорю, что понимаю то, что говорю про Эйнштйена! – всё настаивал мальчик.
И так продолжалось ещё какое-то время. Засранец перебрал всевозможные варианты, но все они были мимо: Йэншнейт Эйнетештейн, Нейтентэйш и прочее.
— Ты произносишь это имя неправильно! – разозлился на него юноша, — Правильно говорить Эйнштейн!
— Ну да, я так и говорю, — упирался мальчишка.
В ответ на это Эндрю недовольно закатил глаза.
— И как же тебя, такого… интересного мальчика, зовут? – поинтересовался у него мальчик, сдерживая гнев.
У юноши прямо-таки руки чесались назвать его «засранцем» или ещё чем похуже, однако он не давал себе такой возможности.
— Меня зовут Бурто, — представился он, однако тут же передумал, — Нет, Ботру! А нет, не так! Я Борут! Снова не то! Бутор…!
— Наверное, ты пытаешься сказать… Бруто? – смутился Эндрю.
— Я так и говорил! – разозлился на него Бруто типичным детским гневом: скрещенные руки, надутое лицо, взгляд волком, — Из-за того, что ты меня поправил, я и не смог вспомнить своё имя!
Мальчишка недовольно буркнул на юношу.
— В любом случае, ты знаешь где из этой комнаты выход, Бруто? – спросил его подросток, несмотря на капризы последнего.
Однако, вместо того, чтобы ответить ему, тот снова начал напевать ту песенку, с которой Эндрю встретил Бруто. Он залез каким-то образом снова под крышу, где стал прыгать, будто возомнив себя балериной.
Мальчика очень смутило поведения этого хулигана.
— Эй! – пытаясь обратить внимание прыгающего по доскам непоседы, воскликнул недовольно юноша, — Я с тобой разговариваю, Бруто!
Голова сорванца, однако, будто летала в облаках, не слушая ни слова, сказанного подростком.
— Бруто, не ходи босиком! – всё продолжал звать того Эндрю, — Ты можешь пораниться!
Казалось, что все мысли и вообще всё, что было у этого балбеса, было занято какими-то своими делами, совершенно не касающимися обычных людских.
— А ну-ка слезай оттуда! Сейчас же слезай!
В какой-то момент, тот, не подумав, соскользнулся на балке между плоскими поверхностями крыши.
К счастью для этого болвана, Эндрю быстро среагировал и подбежал в сторону мелкого засранца. Бруто упал прямо в руки юноши.
— Я ещё раз повторяю, как мне выбраться отсюда, Бруто? – подросток старался уточнить у мальчишки, схватив того крепко за плечи.
Тот лишь посмотрел на него, словно идиот, после чего, наклонив голову, спросил:
«Что…?»
— Здесь должен быть какой-то выход, — перефразировал юноша, — Ты случайно не знаешь, где он?
— Ты случайно не знаешь, гид Дион? – кривым эхом повторил за Эндрю мелкий мальчишка, — О чём ты вообще говоришь?
Мальчик посмотрел вокруг, всё ещё жестко держа Бруто руками, и к нему неожиданно пришло озарение.
— Наверное, ты так себя ведёшь из-за того, что у тебя в комнате такой ужасный беспорядок! – сказал с упрёком Эндрю.
— Беспорядок? – с недоумением вторил хулиган, — Наверное, мы видим с тобой мир по-разному, Эндрю. Моя комната вполне нормально выглядит…
Юноша тут же выпустил мальчишку из своей мёртвой хватки и замер на месте. Розовые очки были больно похоже по форме и цвету на те, что носил Эндрю когда-то…
— К тому же, мне как-то всё равно на то, что по твоему мнению, у меня беспорядок, — халатно сказал Бруто. После этих слов он взял ту плюшевую свинью с шапкой в руки, вытащив его лапки вперёд и показывая юноше: «Зато у меня есть морская свинка! И зовут её Гвини!».
Мальчик уже было хотел сказать, что морские свинки вообще другие животные, но его взор привлекла другая вещь…
Это были смятые и будто пожёванные нотные листы, запятнанные жиром и грязью.
Они были забиты в самом дальнем углу комнаты.
— И ты вот так относишься к тому, что учишь музыку? – возмутился Эндрю, указывая на них, — Комшар!
— Мне это не нужно, — дерзко ответил мальчишка, пожимая плечами и разводя руки, — Я же ведь на вокал хожу, а не на фортепиано!
Из-за этой фразы у юноши ёкнуло в сердце. Ох, как же сильно эти слова коробили его! Особенно этот тон вызывал некое чувство дежавю…
Почему-то в голове у подростка вслед за этим всплыли следующие слова:
«Чтобы подняться выше, тебе придётся сделать то, что немногим людям удаётся…»
Эндрю достал из рюкзака ту голубую книжку, которую он взял с собой.
— …Преодолеть себя и свои пороки, — неспешно продолжил вслух юноша, смотря на неё и держа в обоих руках.
— Что ты сказал? – неожиданно опомнился Бруто.
Мальчик понял, что надо делать.
— Бруто, я хочу, чтобы ты начал читать эту книгу, — уверенно скомандовал Эндрю.
— Читать? Книгу? – с детской неприязнью морщился и куксился хулиган, — Бее, не интересно!
— А ты попробуй! – предложил ему юноша, — Может быть, это интересно?
Бруто, хоть и злобный, но взял эту книгу в руки и раскрыл её.
— Не той стороной! – сказал Эндрю, переворачивая ему лист с последнего на первый.
Мальчишка в ответ показал язык ему и лицо его стало хмурым.
Он, всё же, начал читать:
«В больших городах с широкими улицами и теперь ещё встречаются переулки такие узкие, что можно, высунувшись из окошка, пожать руку соседу из окошка напротив. Иностранные туристы, которые путешествуют по свету с большим запасом денег и чувств, случайно очутившись в таком переулочке, всегда восклицают: «Как живописно!» А дамы вздыхают: «Какая идиллия! Какая романтика!» Но эта идиллия и романтика – одна видимость, потому что в таких переулках обычно живут люди, у которых совсем мало денег. А тот, у кого в большом богатом городе так мало денег, нередко становится угрюмым и завистливым. И дело тут не только в людях, тут дело в самих переулках…».
Даже несмотря на то, что текст был не совсем уж и сложным, Бруто спотыкался об каждое слово, словно те были гигантскими валунами на его пути. Может быть, с этим и связано отсутствие какого-либо выражения при чтении данного отрывка.
— Ну, всё! – капризно заявил хулиган, собираясь убежать и захлопнуть книжонку, — Я сдаюсь! Я почитал немного, так что с меня хватит…!
— А нет! – раскрывая страницы на первой странице, упрямился юноша, — Ты что, думаешь, что один такой упёртый, как осёл?
Мальчик заставил всё-таки непоседу читать дальше. Для Бруто это просто являлось настоящей пыткой.
Так они через тернии прорвались через первые несколько страниц, после которых до этой шантрапы что-то, но дошло.
— То есть, бедный мальчик по имени Тим продал свой смех в обмен на удачу и деньги? – спросил у Эндрю мальчишка.
— Ну да, — подтвердил подросток, — Всё так и есть.
— Неужели, он теперь никогда не будет улыбаться? – с грустью и тревогой поинтересовался Бруто, — Или смеяться? Как он вообще проживёт свою жизнь без всего этого?
— Он обязательно вернёт их, Бруто, — успокоил его юноша, нежно поглаживая по голове, — Но это ему удастся не сразу…
Не успев договорить, Эндрю посмотрел на мальчишку. Всё внутри его наполнилось испугом и удивлением от вида на малого.
Глаза у того горели светом белого цинка и смотрели наверх. Неожиданно послышался треск от стекла. Это была линза очков мальчишки.
Появилась зарница, как при молнии. Послышался гром, шумела буря.
После этого… тишина. Сладкая тишина. Та, что бывает после окончания ливня.
За окном больше не слышалось дождя. Только капли, временами падающими на землю, напоминали о недавнем прошлом. Отголоски грозы испарились, будто тех и не было.
Бруто снова стал выглядеть нормально.
Спустя какое-то время, он снял с себя очки, прищурился и кисло смутился:
«Боже мой, какой же тут беспорядок!»
Затем мальчишка посмотрел на Эндрю без них и продолжил уже более нормальным голосом, у которого ничего не осталось от противного верезжания свинки:
«Извини, что здесь… такое! Знал бы, что кто-то придёт ко мне – прибрался бы и ещё как!»
В ответ на это юноша неловко засмеялся и завёл одну руку за голову.
— Да всё хорошо, Бруто! – утешал того подросток. После этого, он добавил: «Так… ты теперь знаешь, где здесь выход?»
— Да, знаю! – утвердительно и довольно ответил Бруто.
Хулиган раздвинул двумя руками стену и там появился из воздуха проход на город, который, пока что, был сер от облаков.
Судя по лицу Эндрю, его это очень изумило.
— Вау, — произнёс ошарашенно юноша, — Я и не знал, что ты так умеешь делать, Бруто!
Хитрый малый таинственно улыбнулся, повернувшись к подростку.
— Жизнь полна всяких сюрпризов, — ответил ему тот, не снимая улыбки с лица.
После этого мальчишка посмотрел на него своим типичным детским взглядом, полным невинности и любопытства.
— Знаешь, кто тебе встретиться следующим, Эндрю? – с огнём в глазах спросил юношу Бруто.
В ответ на это Эндрю покачал головой.
— Ро́ван, — сказал он.
— Интересное у него имя, — подметил юноша.
— Да он и сам по себе человечек интересный, — добавил мальчишка, -Но он сложный и не очень общительный типчик. Он ни с кем не разговаривает, поэтому и с ним никто и не говорит особо. Я никогда не видел Рована за пределами его комнатушки. Бедняжка…
Бруто слегка погрустнел в конце фразы, однако продолжил уже с более радостной интонацией.
— Ты его сразу заметишь, — сказал мальчишка, — Он находиться в конце тёмного коридора, к которому ведёт лестница с ярко-зелёной дверью. Её ты увидишь, если пойдёшь до конца этого городка.
Эндрю сделал странное и недоумевающее выражение лица.
— Ладно, — протянул неуверенно мальчик, — Я всё понял.
Он надел на себя свой рюкзак, после чего крепко схватился за его ремешки обеими руками. Подросток обернулся и посмотрел на малого.
— Пока, Бруто! – попрощался юноша с Бруто, выходя из того прохода и махая рукой.
— Пока, Эндрю! – откликнулся тот, тоже махая рукой на прощание, — Надеюсь, если мы в следующий раз встретимся, то я успею прочитать много книг и стать умным!
— Несомненно! – подтвердил он издалека.
Спустя какое-то время, Эндрю повернулся к мальчишке спиной и пошёл по тому направлению, по которому ему было сказано идти.
Пока тот шёл, из-за туч стали просачиваться один за другим мелкие лучики солнца.
Подросток, в какой-то момент, всё- таки дошёл до той ярко-зелёной двери с лестницей к ней, о которой говорил ей Бруто. Такое чувство, будто она была от какого-то недостроенного или разрушенного дома, ведь кроме этой лестницы и двери ничего не было.
Как вообще лестница может быть просто посередине… чего-то? Да и ещё с дверью, у которой нет дома?
Несмотря на это, юноша, набравшись смелости, решил взобраться по ней и, используя дверь, попасть в чёрный коридор.
Спустя какое-то время блуждания по темноте с фонариком в руках, Эндрю наткнулся на серую дверь.
Когда он коснулся с ней, то, видимо, из-за того, что она не была закрыта от слова совсем, та поддалась и, тихонько скрипнув, распахнулась.
Это комната с серыми стенами и тёмно-серым полом. Везде лежат кучи грязных и немытых вещей, которые, кажется, тоже потеряли свои отличимые цвета, превратившись в сплошной бесцветный ком. В другом углу комнатушки лежат запыленные скетчбук, краски и также лампа, которую, похоже, давно не включали, со столом. Посередине сидит сам Ро́ван, держа в руках джойстик и залипая в экран, который отдаёт зеленоватым светом.
Это человеческий подросток, но с серой кожей. У него слепые белые глаза, чёрные волосы, которые переходят ближе к ушам в светло-зелёный и ядовитый зелёный. Подросток одет в майку цвета папоротника, штаны цвета мха и серые кроссовки на липучках. Рован сидит, сутулившись, в позе лотоса и рубится в видеоигры.
— Эм… Привет? – застенчиво и смущённо начал юноша.
— Здаров, — с типичной подростковой едкостью и саркастичностью произнёс тот, не отрываясь от экрана.
— Ты, кажется, Ро́ван, да? – спросил у него Эндрю.
— Ага-ага, конечно, — отвечая словно в какую-то пустоту, сказал Рован, тыкая по кнопкам на контроллере.
Подросток был в совершенно своём мире и, как будто, игнорировал существование юноши целиком и полностью.
Это разозлило Эндрю.
-… Ты вообще меня слушаешь?! – возмущённо вопросил он.
— Угу, — не задумываясь особо, всё ещё игнорировал того Рован.
После этого, он стал бормотать про себя какие-то слова, связанные с игрой, что-то по типу: «Двойной прыжок! Двойной прыжок!», «Я почти добрался до босса в этой игре!» и так далее.
Когда Эндрю ещё что-то хотел сказать, тот перебил его, произнесся:
«Ой, да пошёл ты куда подальше, Эндрю!»
За этим последовал жест средним пальцем.
Эндрю аж передёрнуло от такого.
Юноша, поняв, что ему никак не удаётся достучаться до этого игромана, стал думать, что же делать, и отошёл в сторону от него.
Да он и сам по себе человечек интересный…Но он сложный и не очень общительный типчик. Он ни с кем не разговаривает, поэтому и с ним никто и не говорит особо. Я никогда не видел Рована за пределами его комнатушки…
Его взор обратился на стол с скетчбуком и лампой.
И тут, как раз-таки, у юноши появилась идея.
В мгновения ока, мальчик вырвал у Рована из рук джойстик.
Подросток из бездушного зомби тут же превратился в очень злого человека. В нём так и кипела ярость внутри.
Волосы Рована, словно вспышка огня, воспламенились и встали дыбом, переливаясь от самой макушки тёмно-зелёным до светло-салатового и почти что белого.
Подросток неожиданно сжался и закрыл руками лицо. Появились звуки боли и агонии в его голосе, сопровождаемые накопляемым гневом. Послышались какие-то звуки передвижения костей в теле и ещё что-то непонятное.
Вдруг, как гром среди ясного неба, Рован пропал со своего обычного места.
Эндрю остался один на один с телевизором.
Его это сильно удивило и насторожило, отчего тот стал смотреть по сторонам, куда же подевался этот зомби-подросток.
— Рован? – позвал его испуганно юноша, — Рован, ты где?
Куда бы не направил свой фонарь юнец, следа Рована нигде не было. Словно тот и вправду исчез, испарился в воздухе.
На какой-то момент он остановился и развернулся, ведь ему показалось, будто ему послышался странный шорох.
Вдруг, в какой-то момент, на него сверху что-то упало на щеку. Эндрю аккуратно вытер её рукой.
После того, как юноша почувствовал что-то противное, прозрачное и вязкое, то замер на месте.
Это что… слюна?
Послышалось тихое и глухое рычание оттуда же. Юнец вздрогнул.
Медленно и боязливо, мальчик, вместе со светом от фонарика, повернулся в сторону источника шума.
Его взгляд наполнился испугом.
На потолке стоял гигантский ящер с изумрудной чешуёй и чёрными полосами на спине и по телу. Он напоминал тираннозавра с окраской анаконды. Начиная от головы, заканчивая длинным, казалось, бесконечным хвостом, у этого существа была грива из зелёного и вечно пылающего огня, как у Рована.
Когда юноша взглянул на того и навёл фонарь, то голова чудища развернулась сделала полный оборот. Ящер впился в Эндрю своими белоснежными змеиными глазами, полные гнева и ненависти, и явил ему свою змеиную морду.
Это непонятное чудовище открыло пасть и издало крик, будто наполненный мучениями душ, обнажая свои многочисленные острые и белые клыки.
Он крикнул инопланетным голосом:
«Верни мне мой джойстик!»
Мальчик в тот же момент сорвался с места и направился в противоположную от него сторону. Жуткое творение, шумно спустившись вниз, последовал за ним.
Он нашёл какую-то дверь в темноте, в которую убегал от существа, и открыл её.
Тварь всё продолжала требовать с юноши контроллер.
В панике убегая от чудища, которое, на удивление, было очень быстрое, и могло лазить по любым поверхностям, тот открывал одну дверь за другой. Существо продолжало недовольно и громко рычать.
Дверь за дверью. А оно всё не отстаёт. Двери всё ещё не заканчиваются. Они как будто и не начинались. Эндрю переполняет паника. Свет от его фонарика судорожно дёргается и периодически мигает.
Вот последняя дверь! Хоть за ней-то должен быть выход!
Юноша открыл её и вновь оказался в тёмном коридоре.
Казалось бы, свобода!
Но тут…
Мальчик увидел знакомую комнату впереди… Комнату Рована.
Он был заперт в зацикленности. Юноша попал в ловушку.
Сзади был ящер, готовый сожрать мальчика целиком и сразу, и даже не поперхнуться. Спереди нет ничего, кроме петли, бесконечно повторяющейся и никогда не заканчивающейся.
Эндрю неровно притормозил и развернулся к чудовищу.
— Рован! – выкрикнул как можно громче юноша.
Существо всё продолжало бежать и ответило рыком.
— Я знаю, что ты умеешь рисовать, но давно забросил! – несмотря на очень сильное желание убежать или отпрыгнуть в сторону, продолжил мальчик, расставив руки в сторону, как при объятии, — Так вот, ты знаешь, что?
Ящер почти приблизился к юнцу.
— У меня случилось то же самое! – говорил юноша, — Я знаю это, ведь у меня тоже есть скетчбук с красками!
Мальчик зажмурился.
Чудище, которое стремительно пустилось до этого на Эндрю, резко затормозило после этих слов, прямо перед лицом юноши. Он выглядел не сердитым теперь, а более растерянным, может быть даже, с пустым взглядом.
— Ты так много времени провёл в виртуальном мире, что стал считать, что он лучше реальности, — дальше рассказывал юнец, — Из-за чего ты потерял себя, Рован. Ты перестал заниматься тем, что раньше в тебе зажигало искру жизни. Посмотри на себя!
Тот открыл переднюю камеру с телефона и показал её ящеру.
— Ты совершенно неконтролируемый, когда у тебя нет видеоигр, — пояснил ему Эндрю, — Понимаешь, Рован? Ты потерял контроль над собственным временем и собой именно из-за них…
Тот удивлённо и испуганно посмотрел на своё отражение.
— Неужели, тебе действительно хочется, чтобы так продолжалось и дальше? – вопросил мальчик, — Неужели тебе хочется быть таким каждый раз, когда ты не в воображаемом мире?
Взгляд существа погрустнел и опустился.
Чудище превратилось обратно в Рована, у которого потухли волосы. На лице у него проступили слёзы. Впервые за долгое время.
Эндрю положил на пол приставку.
Подросток опустился на пол и закрыл глаза руками.
— В последнее время, — всхлипывая, грустно говорил тот, — я чувствовал, что моя жизнь не имеет смысла. В один день, я будто увидел, что весь мир несчастен, безнадёжен и жесток. Я был совершенно одинок. Мой ум сделал из меня отшельника собственного общества. Мои навыки казались мне недостаточно хорошими, идеальными. В моей семье становилось всё больше и больше споров с каждым днём, стены разногласия появились между нами. И ощущал, будто я не приношу никакой пользы этому миру. Будто миру было бы лучше, если бы… меня в нём не было.
По мере того, как он говорил, голос Рована всё больше и больше погружался в слёзы и становился более тихим.
-Я перестал следить за собой, с трудом вставал с кровати, каждый день думая о том, как бы остаться в живых, не умереть… И вдруг мне взбрела мысль в голову просто… сбежать оттуда. Сбежать из реального мира, полного разочарований. Полного агонии, несчастья.
Рован убрал руки от лица, и поднял свой взгляд на юношу.
— Мне казалось это тогда хорошей идеей, — со слезами на глазах произнёс мальчик, — Я думал, что мне стало легче от того, что я переставал так остро реагировать на события и обращать внимание на то, что твориться вокруг меня. У меня было ощущение, будто в моей жизни появилась цель, мотивация.
Подросток помотал головой и понурил взгляд.
— Но нет, не появилась, — прошептал печально мальчик, — Вместо этого появилась лишь бесконечная желчь, навязчивая потребность делать каждый день то, что не приносит ничего в этот мир, и недовольство от того, что кто-то счастлив без этого непреодолимого желания…
Эндрю опустился к Ровану и тронул его за плечо.
— Я точно такой же, Рован, — утешил его юноша.
Он выключил телефон, который взял в руки, и посмотрел на себя, как в зеркало, в его выключенный экран.
Совсем такой же, как ты…
Юноша вспомнил о том, что у него был блокнот с рисунками, который тот выхватил из разрушающегося дома, отчего вынул из рюкзака и, присев рядом с Рованом, открыл его.
— Вообще, у меня тоже не получалось рисовать что-либо достаточно хорошо или как профессионал, — признался ему юнец, перелистывая страницы, — Но это всё равно никогда не останавливало меня…
Эндрю заботливо взглянул на подростка.
— И тебя тоже не должно останавливать это.
Это так воодушевило Рована, что тот соскочил тут же с места и подбежал к своему столу. Мальчик нервными движениями включил свет, нашёл рядом со столом тряпку, которой стал протирать пыль с него и всего остального.
Видимо, из-за того, что у него была аллергия на пыль, подросток много раз чихнул.
Распахнув скетчбук на какой-то странице, тот включил свет, взял быстро в руки карандаш и стал что-то рисовать, сев на табуретку.
— Что ты делаешь? – спросил Эндрю мальчика, испугавшись нежданной активности.
— Автопортрет, — пояснил ему подросток.
И действительно, на картинке в блокноте, которую тот, спустя несколько секунд, стал раскрашивать кистями, был изображён он. Только вот было одно интересное «но» … На потрете у того в глазах была чёрная, как ночь и его волосы, радужка зрачков.
У Рована весь засветился снежным светом. Произошёл всполох.
Телевизор, что до этого горел ядовито-зелёным, вдруг выключился. Из окон, которых до этого не было видно, полился солнечный свет, и открылись занавески, сливающиеся с тёмной комнатой. Подросток встал с места, держа в руках блокнот с рисунком.
— Спасибо тебе за это, Эндрю Блайт, — поблагодарил Рован искренне.
Он развернулся к юнцу. На лице у того появились чёрные человеческие глаза, такие же, как и на картине.
Подросток улыбнулся ему.
— Это было как раз то, что мне нужно.
Юноша тоже улыбнулся в ответ.
Тут из открывшейся внезапно двери полился дневной свет. Запели птицы, появилась зелёная трава, послышался ветряной шелест.
На пороге показалась женщина. У неё были длинные волосы цвета обсидиана, которые доходили почти до пола. Длинное платье женщины, которое переливалось от ярко-зелёного до почти белоснежного, развевалось с волосами от дуновений ветерка. Кожа цвета мышиной шерсти, глаза-угольки.
— Рован, сын мой, — радостно произнесла она, вытирая слёзы гордости с лица.
— Мам…
Подросток прыгнул к матери и слился в объятиях с ней.
— Я так рада, что у тебя получилось, — обрадовалась она, — Ты молодец.
— Спасибо, мам, — поблагодарил ту её сын.
Осмотрев броским взглядом комнату, мать посмотрела на Рована с небольшим недоумением и растерянностью.
— Я обязательно уберусь здесь, мам, — поняв смысл данного действия, утешил её подросток, — И начну прямо с сегодняшнего дня.
Мальчик посмотрел на Эндрю.
— Для тебя, как вижу, начинается новая жизнь, — горьковато подметил юноша.
— Хэй! – радостно заметил Рован, — У тебя она, вообще-то, тоже, Эндрю. Только вот это зависит от того, как именно… ты закончишь своё приключение.
— Это ещё не конец? – удивился юнец.
— Ещё осталось две двери, — подтвердил подросток, — И они будут намного сложнее, чем остальные.
Эндрю одновременно обиделся и испугался от этих слов.
— Тебе придётся столкнуться с модником, который чего-то боиться, — загадочно произнёс Рован. После этого он сжал руку в кулак, поднял наверх и дополнил: «Ох, как мне хочется, чтобы кто-нибудь поставил его на место и заставил взглянуть правде в глаза!
— Я вполне уверена, что он до этого сможет дойти, если ему помочь, — ответила с намёком его мать.
Они развернулись спиной к юноше и уже собирались выходить из комнаты.
— Рован, подожди!
Подросток остановился и повернулся к юнцу лицом.
— А как ты… то есть, ты и все остальные, с кем я виделся, знают о существовании друг друга, если никогда не встречались лицом к лицу? – поинтересовался Эндрю.
— Мы связаны друг с другом, — ответил просто он, улыбнувшись.
Махнув одной рукой, он рассеял тьму в другом конце комнаты и там показалась ярко-зелёная дверь с растениями в качестве узоров.
— Прощай, Эндрю Блайт! – попрощался с ним Рован.
— Прощай, Рован!
Подросток растворился с матерью в солнечных лучах ясного и нового дня. Юноша открыл дверь, после чего вошёл в коридор, погружённый в абсолютную темноту.
Спустя какое-то время, которого прошло немало, юнец нашёл дверь.
Это изящная дверь, которая волнистая сверху с золотой отделкой по краям. Изысканная ручка, похожа на волну, тоже из золота. Сама дверь фиолетового цвета, и на его фоне стоит павлин в профиле с раскрытым хвостом и закрытым глазом.
Юноша постучался в неё ровно три раза.
Дверь ему открыл очень интересной наружности джентльмен.
Это был достаточно высокий человек со светлой кожей. Сейчас, он смотрелся в зеркало, любуясь, похоже, всем, чем его мать-природа наградила. Острый и сильно вздёрнутый нос, который соединялся со ртом, отчего своим внешним видом джентльмен был похож на птицу. Розовые и аккуратные маленькие румянцы, который сильно бросался в глаза и явно подрисовывался не один раз, ведь они были яркими. Заострённые уши, направленные вверх. Клиновидные хитрые пурпурные глаза. Зализанная лимонная причёска, которая по форме острая и поднимается наверх. У него яркий фиолетовый фрак с острым полами спереди и острым подолом, похожим на плащ, сзади, такие же классические штаны. На ногах классические чёрные туфли с заострённым носиком, под фраком светло-розовая рубашка с галстуком-бабочкой цвета фуксии. Плечи у джентльмена были задраны вверх, он стоял гордо и прямо.
— Здравствуйте! – поздоровался Эндрю с ним, пытаясь привлечь внимание.
— О, приветствую тебя в моей обители, странник! – с фальшивой дружелюбностью произнёс молодой человек, отведя свой взгляд от зеркала.
— Меня зовут …
— …Вы даже не представляете, как я рад тому, что вы пришли сюда! – хамским образом перебив его, радостно продолжил джентльмен, — Здесь мне бывает так одиноко и грустно без гостей!
Он одну руку приложил к сердцу, убрав магическим образом зеркало, нагло схватил руку юноши и потряс её слегка.
— Меня зовут Максимиллиан Гранд, — представился молодой человек.
— А я Эндрю Блайт, — вежливо закончил свою фразу юнец, несмотря на неприятное впечатление, вызванное Максимиллианом.
— Очень приятно познакомиться с вами, Эндрю Блайт.
Джентльмен отошёл в сторону, приложил одну руку к сердцу, а другую в направлении комнаты, и, слегка поклонившись, сказал:
«Что же вы стоите у входа? Входите!»
Юноша так и сделал, а молодой человек последовал за ним.
В его комнате лиловые стены, пол амарантового цвета. К золотому большому трону, позади которого павлиньи перья, ведёт ковёр из тёмно-фиолетовой ткани, украшенной по краям белой шерстью. Рядом с ним стоит небольшой горшок с нарциссами. Максимиллиан провёл Эндрю дальше, и он увидел три золотые статуи, сделанные в стиле древнегреческой скульптуры. В основном, это статуи его, но в греческих туниках. Одна из них держит лиру, другой просто стоит, задрав нос, а третий прижимает к себе вязаную корзинку с цветами. Также там находились две статуи, которые тоже в туниках, но из серой глины, поливающие из своих ртов воду в фонтан в виде тела павлина, тоже сделанного из глины. Вокруг юноши, словно выставляя себя на показ, расхаживала куча павлинов, которая иногда кричала: «Пау-пау-пау!».
— Мне бы хотелось пригласить вас на чашечку чая, мистер Блайт, — предложил льстиво Максимиллиан.
— Что вы, не стоит, — отговаривал его Эндрю.
Однако, джентльмен как-то смог сделать так, что юноша оказался за столом, сидя на одном из стульев. Стол обычный, овальный, с сиреневой скатертью и золотыми изысканными четырьмя ножками. Чем-то он напоминал кофейный столик, но немного побольше. Стулья сделаны в виде бутонов нарциссов.
Максимиллиан пришёл в фартуке в белых перчатках, держа в руках поднос с двумя тирамису с тонкими и изысканными серебряными ложками, двумя чашками из белого фарфора и чайника, которые поставил на стол. Тирамису был похож на многослойный кусок тортика в небольшой чашечке, который сильно отдавал запахом эспрессо, сахара и бисквита. Чай уже налит в чашках.
— Попробуйте это прекрасное блюдо, приготовленное не менее замечательным человеком, мистер Блайт, — почтительно попросил джентльмен, показывая глазами на блюдо.
Юноша скромно взял в руки ложечку и, зачерпав небольшой кусок этого вкусного на вид десерта и прикрыв глаза, попробовал его.
От него послышалось одобрительное мычание.
— Это очень вкусно, — похвалил юнец Максимилиана, проглотив первый кусок.
— Спасибо, — поблагодарил джентльмен, — Я это сделал своими руками.
Затем молодой человек отошёл в сторону, и сел за стол уже без подноса и фартука. Он положил одну ногу на другую и положил руки на одно колено.
— Я умею делать не только это, мистер Блайт, — продолжил он, плутовато сверкая ярко-фиолетовыми глазами.
— Да? – удивился Эндрю, — И что вы ещё умеете делать, Максимиллиан Гранд?
— Сейчас я вам продемонстрирую, — вставая со стола, сказал Максимиллиан и щёлкнул пальцами правой руки.
К нему в одну руку, словно магическая, прилетела скрипка, а в другую – смычок. Молодой человек поставил скрипку на левое плечо и, прислонившись слегка опущенной головой и закрытыми глазами, стал водить смычком по струнам скрипки.
Он играл какую-то классическую мелодию, кажется, из балета. Одновременно с этим, Максимиллиан также прыгал на носочках по всей комнате, словно настоящая балерина, и кружился в такт музыки.
Когда джентльмен закончил, то поставил одну ногу перед другой так, что пятка передней стопы находилась рядом со сводом задней стопы, отвёл скрипку в сторону и низко поклонился.
Юноша поаплодировал ему.
— Благодарю, благодарю! – выражал признательность Максимиллиан, — Это было только начало! Дальше будет больше!
После этого, он достал из воздуха мольберт, краски, фиолетовый берет, который надел на голову, и кисточку. Затем, он стал рисовать портрет Эндрю, прикладывая периодически кисточку к его лицу и поворачивая её на бок.
Прошло буквально несколько секунд, когда джентльмен сказал:
«Всё!»
Молодой человек повернул к юнцу портрет. Однако там Эндрю как-то выглядел странно: глаза у него были наперекосяк, рот большой и набекрень, а само лицо походило на странную мозаику, из-за чего юноша напоминал инопланетного гуманоида.
— Я ведь совсем не так выгляжу, — недоумевающе отметил юнец.
Максимиллиан, бросив быстрый взгляд на картину, сказал, задрав нос:
«Я художник, я так вижу!»
Убрав художественные принадлежности, он достал александрийскую бумагу и павлинье перо.
— Лучше послушай, какие стихи я пишу! – отвлекая его от картины, посоветовал молодой человек.
Взяв лист в одну руку, а перо в другую, тот изложил:
«Нет человека красивей,
Чем тот, кто таковым сразу же родился.
И человека нет милей,
Чем тот, кто радостью с рождения светился.
Кого поощряют все,
Тот человек, что нужен всем.
Ведь если нету никакой славы,
И не умеет ничего особенного он,
То такой человек бесполезен, увы,
И быть изгнан в срочном порядке должон».
Это было очень красивое стихотворение, отчего Эндрю похлопал, хоть и с некоторым недоверием.
— Вы не обижайтесь на меня, мистер Блайт, — начал вдруг Максимиллиан, — Но вы должны понимать, что с… таким видом вас никто не будет воспринимать всерьёз. Вообще никто.
Он указал пером на его толстовку и провёл им сверху вниз.
Этот жест, почему-то, глубоко обидел юношу.
— Тем более с таким именем, как Эндрю, — дальше признавался тот с некоторой пассивной агрессией в голосе, — Для имени, которое означает «мужественный» и «храбрый», вы ни тот, ни другой…
Эндрю это ранило даже больше, чем то, что сказал Максимиллиан до этого.
— И эта фамилия, Блайт, — с отвращением и протяжностью произнёс джентльмен, — Она как будто наводит тоску и скуку…
Неужели тебе так нравится, когда ты включаешь режим дурачка, Эндрю и когда все это видят…? Когда тебя принимают именно таким… идиотом?
Тут юноша поднялся с места и чуть ли не стукнул по столу кулаком.
— Ах, да? – возмутился громко Эндрю, — ЭТО Я-ТО ВЫГЛЯЖУ ПО-ДУРАЦКИ?!
От этого Максимиллиан аж дёрнулся и выронил перо с текстом.
— На себя посмотри, Мистер «Гордыня»! – продолжал кричать юнец, тыкая в него пальцем, — ТЫ ВООБЩЕ ПОХОЖ НА ИГРУШЕЧНОГО НОВОГОДНЕГО ЭЛЬФА СО СИЛЬНО ВЗДЁРНУТЫМ НОСОМ, БОЛЬШИМИ ОСТРЫМИ УШАМИ И НЕЛЕПОЙ ПРИЧЁСКОЙ.
Джентльмен от этого сжался и спрятал шею, словно черепаха. Все павлины, от накапливаемой паники, стали бегать и постоянно прикрикивать.
— Но…!
— И что это за имя такое, Максимиллиан Гранд? – рассердился Эндрю, — Такое чувство, будто кто-то назвал тебя так, пока сидел в ресторане, который пытается быть более роскошным, чем он кажется!
На лице Максимиллиана появились слёзы.
Неожиданно, появилась большая красная кушетка, на которую тот упал и, приставив одну руку к голове, жалобно произнёс:
«Что за несправедливый мир! Я ему делаю добро, а в ответ он только ругает и вредит мне! Ну что за мир, что за мир!»
Это явление ввело Эндрю в лёгкое замешательство, отчего ему даже стало неловко за свои слова.
Какое-то время джентльмен поплакал, после чего встал с кушетки и, вытерев рукавом пиджака слёзки и убрав мебель для жалобы, произнёс:
«Ладно… Мне не хочется, чтобы гость увидел мои настоящие слёзы…»
Тут, уже, прихорошившись, Максимиллиан сел обратно за стол, понурив голову. Юноша подсел к нему и взял за руку.
— Нет…
Джентльмен взглянул на Эндрю удивлёнными глазами, мокрыми от слёз.
— Тот факт, что ты это делаешь, это неправильно, — объяснил ему он, не отводя от него взгляда своих синих глаз.
Он ещё больше сжал руку молодого человека.
— Если у тебя что-то на душе болит – не томи, хуже будет, — искренне произнёс Эндрю, — Вылей всё, что внутри тебя, наружу.
Максимиллиан слегка всхлипнул, отчего взял в руки фиолетовый платок.
— Дело в том, что я вырос с очень холодной матерью, — начал рассказывать джентльмен, — Её очень было сложно удивить. Её никогда не волновали мои чувства и ощущения. Мои действия и достижения никогда не казались ей достаточно идеальными и хорошими. Сверстники в школе издевались надо мной из-за того, как я выгляжу. Они даже дразнили меня, называя «Пиноккио» каждый раз, как замечали в коридоре или где-нибудь ещё!
Молодой человек аккуратно вытер слёзы платком, после чего взглянул наверх.
— Раньше я был очень весёлым, амбициозным мальчиком, — с горечью пояснял далее Максимиллиан, — Но потом… я стал бояться. Бояться того, как на меня посмотрят. Что обо мне скажут. В моей голове постоянно слышался голос, который вроде бы звучал как мой, однако говорил то, что я бы себе никогда бы не говорил: «Ты должен быть лучше», «Ты недостаточно хорош», «Ты неудачник». Я стал усердно следить за своим поведением и собой. Следить за своими словами. Думать о том, чтобы я стал более идеальной версией самого себя. Чтобы я стал… лучше всех остальных. Чтобы я был лучше, чем другие. Во всём…
Его взгляд опустился на юноше.
— Из-за этого я стал таким самоуверенным нарциссом, — закончил он, — Думая о том, что подумают остальные, я совершенно перестал думать о том, что было бы лучше для… меня…
Эндрю стало жалко джентльмена.
— О, Максимиллиан…
Юнец обнял того.
— Прости, что я говорил про тебя ужасные вещи, — извинился Эндрю, — Правда, мне очень… жаль…
Тут юноша почувствовал, как молодой человек обхватил того руками в ответ.
— Всё хорошо, — успокаивал его Максимиллиан, — Тебе не за что извиняться…
Неожиданно, джентльмен немного отодвинулся от юнца, однако те ещё держали руки друг друга. В глазах Максимиллиана показался белый, как первый снег, свет, за которым последовала короткая, но яркая вспышка.
Когда всё стихло и успокоилось, то молодой человек, спустя время, взглянул на Эндрю и, взяв его руку ладонью вниз и приложив другую свою сверху, таинственно произнёс:
«Эндрю Блайт… У меня есть ощущение, что тот, с кем дальше ты встретишься, создаст сложную и опасную ситуацию для тебя…»
— С чего ты можешь делать такие выводы? – спросил его с недоумением юноша.
Максимиллиан показал пальцем на сердце юнца с закрытыми глазами.
— Я чувствую… затишье перед штормом, — ещё более загадочно ответил джентльмен, — Кажется, в твоей душе совсем скоро начнётся беспокойная буря из эмоций. Я ощущаю… какую-то тревожную ауру внутри тебя, Эндрю…
Из-за уха Эндрю, магическим образом он вынул серебряный ключ с рисунком ленивца на нём.
— Этот ключ надо повернуть три раза, и вставить его ленивцем в направлении левой руки, — добавил Максимиллиан, отдавая ключ прямо ему в руки.
Юноша посмотрел на молодого аристократа с лицом в удивлении и замешательстве. В его глазах так и читались вопросы: «Что ещё за буря из эмоций?», «Что ещё за враг, который создаст опасную ситуацию?», «Что он имеет в виду под затишьем перед штормом?».
Джентльмен, словно уловив каким-то способом все эти мысли, сказал в ответ:
«Только ты сможешь справиться с тем, кто ждёт тебя впереди, Эндрю… Ты и никто другой… От этого будет зависеть твоя судьба…»
По его взгляду было видно – дело серьёзное.
— Когда выйдешь отсюда, увидишь старый заброшенный лифт, — предупредил юнца Максимиллиан, — В нём надо нажать на пятёрку. Когда приедешь на пятый этаж, то тебе надо найти дверь абсолютного серого цвета. Ключ, который я дал тебе, именно от неё. Там и будет находиться Сид.
Хотя Эндрю и чувствовал, как на него постепенно, словно спокойная морская волна, накатывается волна из паники, он спокойно и утвердительно кивнул в ответ джентльмену.
Он вышел через другую дверь и, попрощавшись с Максимиллианом, вошёл в лифт. Там Эндрю нашёл кнопку с цифрой «пять» и тыкнул на неё пальцем. Дверь лифта закрылась, и кабинка взмыла вверх.
Юноша ощущал, как на него опускался страх. Внутри Эндрю царило напряжение. По всему телу прошлась сильная, но мимолётная дрожь. Мысли стали сбиваться, словно смятённые птицы, в беспорядочные стаи, постоянно перепуганные и обеспокоенные.
Вместе с тем, как поднимался лифт, внутри юнца накапливался нечеловеческий ужас. Что-то ему подсказывало, помимо слов Максимиллиана, что тот, с кем он дальше встретиться, будет человеком не самым приятным…
Нет…
Эндрю сжал руки в кулаки и выпрямился.
Я не позволю нерешительности и тревоге взять надо мной вверх…
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
Не для этого я шёл так долго, чтобы сдаться в последний момент…
Глаза юноши открылись, он сделал глубокий выдох.
… Я буду бороться до конца. Чего бы мне этого не стоило.
Наконец-таки, лифт приехал на нужный этаж.
Найдя во тьме серую, как пыль, дверь, юнец вставил ключ так, как говорил Максимиллиан и стал поворачивать его три раза.
На третий раз, замок щёлкнул и дверь приоткрылась. Эндрю распахнул её.
Пол был, но создавалось странное ощущение, что он пропал в океане из грязной и вонючей одежды различных бирюзовых и голубых, которая когда-то давно, видимо, во времена динозавров, была чистой. Все стены серые, сделаны из камня. Трещины, которые были видны на них, напоминали по виду тропические деревья. Сверху виднелись мокрые тянущиеся пятна от потёков, словно над этой комнатой случился потоп, а хозяин её даже не удосужился решить эту проблему. Да и сосед, похоже, тоже не особо парился, если он был, в чём юноша сильно сомневался. В уголках комнаты, будто стесняясь самого своего позорного существования, рос чёрный, как чернила, мох, и многочисленная плесень. Источника света нигде не видно, но сказать, что в комнате царила кромешная тьма, нельзя было уж точно.
Юнцу было сложно не поддаваться чувству отвращению и неприятию, которое появлялось у него от того, что он наступать на эти вещи, которые, будто, слились с полом, а может быть, и вовсе заменили его.
Несмотря на вышеописанную обстановку, комната казалось невероятно мёртвой и пустой. Вообще складывалось парадоксальное впечатление того, что тут, несмотря на беспорядок, не мог жить хоть кто-нибудь из принципа…
— Медленно же ты шёл сюда, Эндрю…
Откуда-то сверху послышался ленивый, немножко спящий, гипнотизирующий, но размеренный голос какого-то подростка.
Подняв взгляд наверх, Эндрю увидел лицо говорящего.
Это было человек с очень бледной кожей и запутанными длинными и лохматыми чёрными волосами, которые лезли слегка на лицо. Весь он был скрюченный, словно кренделёк. Словно плащ, на нём было надето большое меховое одеяло серого цвета, словно сливаясь с окружающим его стенами. Снизу виднелся потёртый и слегка выцветший светло-бирюзовый свитер на вырост, местами с мерзкими пятнами жира, что прятался подальше от людского взора и поглубже под уютным домашним пледом. Он висел вниз головой, держась руками и ногами за какую-то доску, которая была неустойчиво наклонена на потолке и противно поскрипывала, словно старая бабка, отчего виднелись его бирюзовые штаны и чёрные носки, которые были с некоторыми дырками и будто в пыли. Глаза цвета морской волны, под которыми были большие и заметные мешки, смотрели на юношу умиротворённо и расслаблено.
Доска, вполне ожидаемо, треснула и с грохотом упала на пол из вещей вместе с лентяем. От него послышалось только тихое, короткое и полусонное: «… Ой».
Похоже, это и был тот самый Сид, про которого говорил джентльмен.
Спустя некоторое время, этот абалдуй, пока вставал на ноги, стал кряхтеть, словно старый дед. Даже когда он встал, наконец-таки, сходство со стариком ещё больше усилилось: всё его тело было наклонено вниз.
— И не опасно ли тебе жить здесь, Сид? – немного со скромностью и тревожностью поинтересовался Эндрю.
— Да, нет, не очень, — равнодушно отозвался ленивец, медленно моргая глазами, — Я бы с радостью занялся этим, да… как-то лень, честно говоря… Я думаю, это само уладится…
От такого ответа юнца аж резко и мучительно передёрнуло.
Боже, как же Сид был похож на старого Эндрю! На того, кого постоянно обзывали «лентяем», «идиотом», «простофилей» и другими неприятными словами, которые можно только вспомнить и перечислить!
Было ясно одно – что-то грядёт.
— Слушай, я заранее говорю – мне не хочется драться с тобой, — предупредил ленивца юноша, прикладывая к груди и отводя другую от себя.
Тот лишь выдал тупой и слегка заторможенный взгляд, лениво моргнув каждым глазом. После этого он апатично выдал, наклонив голову:
«… А кто сказал, что я хочу этого?»
Одна рука, словно спрятанная в пледе, выбралась из его плена и выставилась вперёд.
Эндрю неожиданно почувствовал, как его ноги стала обхватывать грязная одежда, внезапно ожившая. Это нечто стало затягивать вниз, будто настоящие зыбучие пески.
Юнец, естественно, начал пытаться всеми силами, которые у него были, выбраться из этой ловушки.
— Нет смысла пытаться, Эндрю Блайт! – уверил того громко Сид, после чего перешёл обратно на вялый голос, — У тебя всё равно ничего не выйдет…
— Нет, выйдет! – отнекивался Эндрю, попутно кряхтя и сопротивляясь влиянию данного болото.
— Зачем пытаться, когда можно поддаться судьбе…? – слегка по-философски спросил юноши ленивец.
Вещи стал облеплять Сида, словно статую на клее, всё ещё направляющую руку в сторону юнца. Складывалось ощущение, будто он обрастает ей, как ива на деревьях или крышах домов.
— Но ведь если этого не делать, то ты не будешь менять её ход! – пытался уговорить лентяя Эндрю.
— Ход судьбы никто и ничто не может изменить, — отвечал ему тот, — У всех у нас она одна в конце, и она неизбежна – смерть…
Вещи стали тянуть с большей силой. Юноша стал находиться по колено в океане из отвратительной одежды, но не сдавался.
— А как же мечты людей? – возразил ему Эндрю.
— Они все недостижимые и нереальные, — пессимистично ответил тому Сид, — К тому же мы НИЧТО по сравнению со всей необъятной вселенной…
Юнца засосало в эту пропасть ещё сильнее. Юноша находился по пояс там. Его сердце стало биться намного сильнее, чем раньше, а его попытки, пока безутешные и тщетные, всё ещё продолжались.
— У всех есть место в этом мире! – все твердил Эндрю, — Все необходимы!
— Если бы некоторые люди пропали навсегда, вряд ли бы остальные заметили это, — мрачно подметил ленивец, — Может быть, жизнь стала бы намного лучше без тех, кто ничего не делает…
Сид всё больше стал походить на странного снеговика в форме шара с вытянутой рукой, а юношу продолжала поглощать пучина. Его дыхание сбилось с нормальной траектории, а сердце забилось сильнее прежнего.
— Безусловно, но именно поэтому мы и должны оставить свой след в истории! – юнец нёс свою положительную позицию дальше, несмотря на накатываемый комок из нервов в горле.
— Все попытки сделать это приводили к бессоннице и куче потраченного впустую времени, которое они могли потратить на то, чтобы посмотреть телевизор или поспать хорошенько! – ленивец парировал в ответ.
Эндрю погрузился ещё глубже и оказался по грудь в глубине.
— Лень и отдых — это разные вещи, — обратил внимание юноша, — Без движения нет прогресса. Если мы все будем бездельничать – общество рухнет!
— Разве плохо иметь общество, которое будет находиться постоянно в полной безопасности и безмятежности…? – с невидимым недоумением вопросил лентяй.
— Да! – утвердительно ответил Эндрю, — Потому что оно будет в большой опасности, ведь никто не будет качественно выполнять свою работу! Люди могут погибнуть от этого…!
— Мы и без беспорядка все смертны…
Юношу окунуло в болото по плечи, а Сид походил на большой ком с вытянутой рукой и видимым лицом.
— Но ведь именно то, что наша жизнь коротка, и даёт нам мотивацию жить! – чуть ли не плача, говорил Эндрю, — Повод делать что-то, что может помочь другим! Сделать свою жизнь лучше!
Всё замедлилось. Ленивец, который до этого и так не особо двигался, теперь вовсе перестал делать это. Его лицо выдало малозаметное удивлённое выражение.
— Если мы не будем стараться стать лучше, помочь себе… Никто нам не сможет помочь, лишь направить в нужное русло.
Теперь всё движение прекратилось. Эндрю почувствовал, как его перестало затягивать. Сид перестал обрастать одеждой.
— Наша жизнь в наших руках, — воодушевлённо произнёс юноша, — И лишь мы решаем, загубить ли нам её или улучшить…
У ленивца распахнулись глаза, поднялись на потолок и вспыхнули белым светом.
Случился взблеск.
Юноша стал ощущать, как идёт наверх и опускается на свои собственные ноги. Открыв глаза, он увидел, что снова стоит на своих двоих и теперь не погружён в одежде, а она стекла, словно вода. С Сида тоже сползла вся одежда.
— Спасибо тебе, Эндрю Блайт, — поблагодарил его тихо лентяй, — Ты мне дал то, что у меня никогда до этого не было…
— И что же? – спросил того юнец.
— … Цель.
Одежда, полностью растворившись своём океане, исчезла и ушла от них.
— Что же это за цель? — дальше расспросил его Эндрю.
— Я буду помогать себе и другим, — спокойно произнёс Сид.
Его глаза, до сих пор безучастные и сонные, взбодрились и оживились. Ленивец попытался выпрямить свою спину, что у него получилось. Как оказалось, ростом он был ровно с юношу.
— И я начну с ЭТОГО…!
Лёгким взмахом руки, тот приоткрывает люк, скрытый каменными стенами и похожий на тот, что есть в подводных лодках, и создаёт верёвочную лестницу из той же одежды, что и на полу, но чистой. Сид подвинул всю одежду в углы, обнажив прекрасный ковёр с узорами растений.
— Пока, Сид, — попрощался с ним Эндрю, взбираясь по этой лестнице.
Тот в ответ лишь нежно и безмятежно помахал рукой.
Дойдя до люка, юноша повернул его ручку, и выплыл через него, задержав дыхание. Водная субстанция, почему-то, не вылилась через люк в комнату Сида.
После, он оказался в каком-то тёмном месте. Сначала, всё было чёрным. Но тут стали показываться рыбы, водоросли. Вода окрасилась в синие и голубые оттенки. Это был океан. Такой бескрайний. Такой синий…
Спустя долгое время, он стал видеть яркие, тёплые и светлые лучи восходящего солнца наверху. Во время того, как юноша плыл к ним, то думал, как сильно изменился. За всё то время, что он пробыл в Беспечной Бездне, Эндрю стал намного добрее, смелее, вежливее. Юнец теперь был более открытым к людям, стал доверять больше.
Чувствовалось, словно его душа… обновилась? Переродилась? Изменилась? Трансформировалась?
Ни одно слово не могло описать того, что ощущал внутри себя Эндрю в данный момент. Но, сказать по правде, он чувствовал себя счастливым, как никогда.
Он всплыл на поверхность и жадно глотнул воздух…
… Вдруг проснулся и вскочил с места от испуга. Такое ощущение, словно он по-настоящему проснулся, хотя юноша и не помнит, чтобы засыпал.
Вот его обычная синяя кровать. На Эндрю белая майка без рукавов, короткие летние аквамариновые шортики и белоснежные кроксы. За окном яркое солнце, чистое небо. Птички поют.
В этот момент, подошла его мать, Андре.
— Эндрю? – удивлённо и перепугано забеспокоилась она, засыпая далее вопросами, — Что случилось? Ты в порядке?
Тот всё пытался оклематься. Юноша протёр глаза и, надев очки на лицо, поправил их.
— Да всё нормально, — успокаивал её юнец, — Мне просто приснился какой-то… странный сон. Очень странный… Я в порядке, правда.
Мать выдохнула с облегчением и облокотилась об дверной проём, серьёзно скрестив руки на груди.
— Ладно, — угомонилась Андре, — Можешь раскачаться с утра, ну, не знаю, покушай, поиграй в свою любимую видеоигру и так далее. А потом… ты будешь делать уроки.
— Вообще-то, — возразил Эндрю, — я хотел бы сразу начать делать уроки, после завтрака, который я сделаю своими руками.
Мама взглянула на него с недоумением.
— С чего это вдруг ты такой трудолюбивый? – удивилась она.
— Да сам не знаю, — ответил ей юноша, — Просто, наверное, захотелось что-то поменять?
На лице Андре и глазах, наконец-таки, появилась долгожданная добрая улыбка.
— Хорошо, — радостно произнесла она, — Я тут как раз хотела сделать овсяные вафли с яблоком и корицей. Хочешь помочь приготовить их?
У Эндрю аж засияли глаза от счастья.
— Конечно! – подтвердил он, — Я всеми руками за!
— Ну так чего же мы ждём? – восторженно вопросила она, — Вперёд!
Они оба засмеялись.
— Ты даже не представляешь, какой необычный сон мне приснился, мам!
— Честное слово, не могу!
— Так вот, сижу я, значит, на кровати, и играю в видеоигры…
Пока он выходил из комнаты и рассказывал своей маме о приключениях в царстве Морфея, на белоснежном подоконнике кто-то появился…
Это был плюшевый поросёнок розового цвета. На нём были два глаза пуговицы, чистые и аккуратно пришитые. Сверху была пиратская шляпа, как будто настоящая, но хорошо сделанная из бумаги.
Интересно, откуда она…?
КОНЕЦ РАССКАЗА «БЕСПЕЧНАЯ БЕЗДНА»
Еще почитать:
Завет. Глава 416.
Завет. Главы 133 по 142.
Корысть — Глава 1
Сны Кабардинки
«
»
29.09.2024
