Я пошел гулять по городу просто от нечего делать. Жара спала и захотелось побыть на свежем воздухе. Бродил я долго и на обратном пути поднимался по отлогой улице Принтерс Аллей. Это небольшая и старая улица, исторический центр нашего города, где во все времена в каждом доме на первом этаже располагался бизнес. Сейчас это бары и рестораны, а когда-то тут грохотали печатные станки двух больших газет и десятка мелких печатных изданий, да еще были тринадцать редакций.
На моей памяти тут выступал Честер Аткинс -”мистер гитара”, так его звали, хороший был вокалист. Играл и пианист Флойд Крамер, основатель Nashville Sounds. Совсем недавно тут звучал саксофон Бута Рэндолфа, еще жив мульти инструменталист Боб Мур. А сейчас тишина под названием -covid 19. Неделю назад открыли бары и почти сразу закрыли, выписав штрафы за нарушение социальной дистанции. Закрыли даже Кида Рока, звезду нашего города. Теперь судебные тяжбы при тишине, как в покойницкой.
Я иду вдоль улицы и в голове звучат слова из песни It had to be you:
Why do I try to forget?
It must have been that something lovers call «Fate»
Kept on saying I had to wait
I saw them all
Just couldn’t fall till we met
It had to be you, it had to be you
Could make me be true, could make me be blue
And even be glad just to be sad thinking’ of you
Знал бы Честер, в каком упадке сейчас настоящий вокал. Сейчас каждый музыкант старается посетителям порвать барабанные перепонки, в барах мало виртуозов и много музыкального шума и виски. Время такое. Все торопятся жить, умереть уже можно и на автозаправке, и в банке, и в торговом центре,и даже на автобане от шальной пули.
Раздался звонок телефона. Ответил. Приятный никчемный диалог. Звонили от безделья. Я гуляю, а друг скучает во Флориде, у них время на час раньше. Он пьет виски, а жена его сидит в интернете и передает мне привет. У них ситуация с covid-19 много хуже. Наговорились про Ленинград и я пожелал им спокойной ночи. А сам бреду дальше, мне до дома мили две осталось.
Иду и вспоминаю имеющиеся книги. Я их все давно прочитал, дочери они не нужны. Она может говорить по русски на бытовые темы с акцентом, но незаметно переходит на английский или на испанский. Что понятнее нам обоим. Не повторять же сто раз- Как дела? Хорошо. Как у дяди дела? Хорошо. Перечислив трех- четырех родственников, переходим на местный диалект. Для меня чтение русской книги это отдых. А для нее тяжелый труд.
Чтение новых русских авторов для меня тоже труд и тяжелый. Поэтому читаю Бунина, Чехова и не устаю. Читаю потому, что надо читать, надо давать голове нагрузку и стараться понять почему выбраны именно эти слова :
“Зима была снежная, солнечная, морозная, рано опускалось солнце за высокий ельник снежного гимназического сада, неизменно погожее, лучистое, обещающее и на завтра мороз и солнце, гулянье на Соборной улице, каток в городском саду, розовый вечер, музыку и эту во все стороны скользящую на катке толпу, в которой Оля Мещерская казалась самой беззаботной, самой счастливой.”
Кто сейчас может так написать, написать легко и живо, читается свободно, как дыхание, читаешь и дышишь, и видишь все своими глазами и розовый вечер и слышишь музыку в городском саду и звон коньков на морозном льду. Не хочу читать тяжелые для понимания тексты. Времени на ерунду тратить не хочется, нерусским языком они написаны, а только буквы из нашего букваря.
Аз, буки, веди, глагол, добро, есть, живите, зело…все имеет значение и взявшись за ручку с чернилами начинаешь составлять первую фразу и думаешь, почему тут такой звукоряд корявый, а слово то оказывается иноземное и не склоняется и ищешь славянский корень, от которого можно оттолкнуться и начать писать, начать думать по русски и жить по русски за границей. Русские всегда так жили в любом краю, куда бы их не занесла судьба. Для этого надо быть русским, а не русскоязычным.
— Что то длинная дорога у меня сегодня,- подумалось мне.
Я не стал ускорять шаг, а подумал:
— Кто мне подсказал идею о дороге? Ведь не случайно она возникла в голове?
Я стал размышлять и пришел к заключению. что надоумил меня друг Киото Сато. Он написал 道は天地自然のもの — это слова Такамори Сайго, что дорога естественна для человека, не в смысле булыжной мостовой или асфальтированной, а именно путь, подсказанный сверху и задача наша понять небеса, а не просто перебирать ногами. Хотя и это не возбраняется. Точнее, Такамори Сайго написал 敬するを目的とす — стремиться уважать небеса. У кого из нас есть осознанное уважение к своему жизненному пути?
Так рассуждая я и вернулся домой.
-Не зря прошел вечер,- я сделал такое заключение.
Время пролетело незаметно и я взглянул на экран телефона, он показал, что я прошел шесть миль. Да, тупой я стал, только на последней миле понял, что меня так тянуло на улицу, мне было надо вернуться на свою жизненную дорогу, с которой я давно сбился. Аз, буки, веди, глагол, добро, живи, зело. Все понятно.