Отряд янычар, стороживший вход на этот склад, построился перед открытой дверью полукругом, а затем взвели мушкеты, целясь в толпу, что сидела в середине. Люди из толпы щурили глаза из-за бьющего в них света. По всей видимости, их тут держат довольно давно. Но почему же их так до сих пор и не отправили в Румелисихар? Вероятно, их тут держат для другой цели, что необычно, ибо, сколько Альтхаир себя помнил, он видел, как из подобных складов пленных выводили и сажали на корабли, откуда их переправляли в крепость, а тут они как будто специально их здесь собирают. Для чего? Неясно.

Двое амбалов из корпуса янычар отпустили руки Альтхаира и быстрым шагом отошли к полукругу остальных янычар. Ибн Аль-Ахад конечно мог попробовать убежать, но исход в любом случае был бы один – смерть. Главный янычар, шедший впереди и открывший дверь, отошёл за спину юноши и достал ятаган из ножен.

— Шаг вперёд! – Рявкнул старший янычар, Альтхаиру ничего не оставалось, кроме как подчиниться приказу. Одного шага было достаточно, дабы подойти к дверному проёму. Солнечный свет освещал центральную часть склада. С этого расстояния было довольно легко определить, кто есть кто среди этой толпы. Все находящиеся посреди комнаты люди были мужского пола, по крайней мере, те, кто находился в передних рядах. Стариков среди толпы также не было видно, все обладали возрастом где-то от восемнадцати до сорока лет, ни больше, ни меньше. Альтхаир попытался понять, зачем они здесь, если их вроде бы не собираются увозить в крепость Румелисихар. Хотя это было ещё не ясно до конца.

Однако мысли Альтхаира были прерваны мощным ударом ногой по спине. Прокатившись колобком по четырём ступенькам, Ибн Аль-Ахад упал на пол рядом с толпой. От того что Ибн Аль-Ахад четыре раза встретился со ступеньками, спина, плечо и бок юноши начали сильно болеть.

— А… Гады… — Простонал Альтхаир, поднимаясь на ноги.

— Отдыхай пока! Завтра мы вас переправим в Константинополь! – Напоследок сказал главный янычар, а затем с грохотом закрыл дверь. Послышалось два всем так знакомых щелчка в замочной скважине. За дверью начали раздаваться разговоры янычар, а затем всё стихло. Главный янычар со своими двумя спутниками ушёл, а те, кто сторожил дверь, вернулись на свои места. Поднявшись на ноги, Альтхаир ещё раз огляделся, из-за того что не было окон, а дверь была заперта, Ибн Аль-Ахад ничего не видел.

— Не бойся, ты привыкнешь к этой темноте, — отчаянно протянул один из толпы. Голос, судя по интонации, принадлежал человеку в довольно солидном возрасте, Альтхаир не видел того, кто сказал это, однако владельцу голоса можно было смело дать лет  тридцать, или даже больше. Повернувшись в то место, откуда раздался голос, Ибн Аль-Ахад осмелился поинтересоваться…

— Нас же отправят в Румелисихар? Если я не ошибаюсь? – Люди из толпы, глаза которых уже давно были приспособлены к темноте, переглянулись между собой.

— Да, однако, нас почему-то не отправили раньше, хотя от Иерусалима до Константинополя всего три дня пути по морю, — ответил Альтхаиру всё тот же человек. Ибн Аль-Ахад почувствовал неладное, ибо, если их так усердно здесь собирали, значит на них, а теперь и на него есть какие-то планы. Однако эти планы были, разумеется, никому не известны. Вероятно, их собираются сдать в рабство, или даже кому-то продать. Одна эта мысль заставила Альтхаира дёрнуться. Люди из толпы продолжали переглядываться, и некоторые из них даже начали перешёптываться между собой, обсуждая слова Альтхаира и одного из людей.