Машина резко развернулась, отчего послышался визг покрышек по асфальту, а спокойная лужа у сливной решётки рассыпалась брызгами. Дверца открылась с размаху, чуть не отлетев, а затем две белых штиблеты со стуком вытащили длинное тело. Собственно, Алисе и Бобу из засады видны были только лакированные носки и звонкие подмётки, да отглаженный край серых брюк. Однако этого им было достаточно.
В такой дождь щеголять белыми штиблетами мог только Джеймс. Информаторы не солгали, он всё-таки вернулся.
— Я вижу его чемодан, — прошептала Алиса, переворачиваясь на спину и глядя вверх. — Его чудовищный чемодан. Как думаешь, у нас получится?
— Мы должны сделать всё, что в наших силах, — ответил Боб, проверяя наручники. — Шансы есть, он всё-таки постарел. Ну, на счёт три!
Десять лет назад, насколько Боб помнил, жизнь коммивояжёра Джеймса повернула так же резко, как его автомобиль только что. Вчерашний весельчак и щёголь, певчая пташка, он неожиданно сменил белый костюм на серый, взял огромный кожаный чемодан, в котором обычно носил все свои ценности и пишущие принадлежности, и начал ходить по окрестным городкам, предлагая на продажу своё искусство.
Не то, чтобы Боба теперь беспокоила судьба души Джеймса — куда хуже было то, что происходило с жителями. Открывая воскресным утром дверь, они сталкивались с вылетающими из чемодана летучими мышами и драконами. Твари вились над головой, тыкались в лицо, заставляя чихать, и бесцеремонно проникали в дверные и оконные щели. Люди вынуждены были отдавать деньги только за то, чтобы наконец получить власть над этими существами и сжечь их в печи. Тушки обугливались и чернели, издавая вой — это было частью заложенного Джеймсом месседжа. Ну не мерзавец ли?
