Андрей никогда не матерился, да и откуда ему знать бранные слова, коли люди мы интеллигентные и образованные. Была только одна странная особенность у нашего какаду, он почти не летал. В основном только прогуливался по квартире, словно джентльмен в дорогом костюме.
К нам частенько заглядывала на чаёк соседка Лариса, и ей нравилось играть с Андреем. Когда она приходила, он возбуждался и начинал шуметь.
– Хороший мальчик! Хороший мальчик! — кричал Андрюшка и кивал, словно заводная курочка.
В одно воскресное утро случилась беда — Андрюшенька пропал. Моя супруга Таня расклеила объявления на подъездах близлежащих домов с просьбой сообщить нам, если кто-нибудь увидит белого какаду.
День близился к концу, но Андрюшенька так и не объявлялся. Мы перечитали все статьи в интернете о поиске попугаев, но ничего дельного так и не нашли.
Наступил вечер, на небе появилась кроваво-красная луна. Мы лежали с женой в кровати и разговаривали.
— Потеряли мальчонку, – сказал я. — А ведь он нам как сын.
— Не говори, Саша, — сказала Татьяна. — Я место себе не нахожу.
— Похоже, что всё…
— Что, всё?! — взорвалась супруга, привстав на локоть. — Ты же мужчина, Саша! Придумай что-нибудь!
Я промолчал.
— Ему ведь сейчас небось холодно и голодно? — продолжила Татьяна. — Сидит бедняжка, где-нибудь на берёзе и плачет.
– Думаю, что его уже съели или прихлопнул кто-нибудь доской.
Жена взвизгнула и уткнулась лицом в подушку, тело начало вздрагивать от рыдания. Наконец, она оторвалась от подушки и сказала: – Какой же ты жестокий, Саша. Это ведь наш сыночка, наш маленький Андрюшенька.
— Ладно-ладно, — сказал я и приобнял жену. — Прости, я и вправду перегнул палку. Да, Андрюшенька, наш сыночек, я сделаю всё, чтобы его вернуть.
Таня улыбнулась и вытерла слёзы.
Внезапно задребезжал дверной звонок, мы переглянулись и посмотрели на часы.
«Кто бы это мог быть в двенадцать-то ночи?» — подумал я.
Мы набросили на себя халаты и рванули к входной двери.
— Кто? — спросил я и ухватился за гребёнку замка.
– Извините, что так поздно, — прозвучал приглушённый женский голос.
Я открыл дверь и увидел соседку Ларису, а рядом с ней на грязном резиновым коврике стоял наш сыночка Андрей. Его крылья были опущены, хохолок топорщился, а в хвосте не хватало нескольких перьев.
– Бог ты мой! — запричитала Татьяна. — Андрюшенька, мальчик мой.
– Я возле урны его нашла, здесь у нашего подъезда. Он прыгал и бился об неё клювом, а потом кричал: — Ну чё ты мне сделаешь?! Я вас всех порву! Слышите меня, мыши! А потом что-то ещё говорил про окна. Мол, попрятались все, окна позакрывали. Мол, если есть среди вас хоть один мужик, то спускайся сюда!
— Боже! — сказала Таня и прикрыла ладонью лицо. — Андрюшенька!
– Да от него алкоголем разит за версту, – сказал я. — Таня, он же пьян.
— Ну, ладно, — сказала Лариса. — Я побежала, поздно уже. Так что забирайте своего блудного сына.
— Спасибо тебе, Ларисочка, — сказала Таня и поцеловала её на прощанье. — Я завтра к тебе забегу. С меня тортик.
— Крыска—Ла-р-р-риска! — выругался попугай, пока перешагивал высокий порог.
— Андрюша! – прикрикнула Таня.
Мы захлопнули дверь и долго молчали, а потом Андрей пошёл по коридору в свою комнату. Его крылья волочились по линолеуму, словно длинные рукава Пьеро.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? – обратился я к нашему попугаю.
— Батя, успокойся, — сказала Андрей. – Ну, выпил немного с друзьями.
— Батя?! — удивлённо воскликнул я.
— С друзьями?! — подхватила Татьяна. — Какие у тебя могут быть друзья? Да и вообще, не забывай про то, что ты обычный попугай.
— У ларька познакомился. Они меня портвейном угостили. Там, на Логунова.
— Андрюша! — взвизгнула жена. — Ты же птица, и тебе нельзя пить алкоголь.
– А говорить мне можно? — возмутился попугай. — Ведь говорят-то только люди. Ох и хорошая штука — этот портвейн!
— Бог ты мой! — возмутился я.
— Вы меня не любите! — захныкал Андрей. — Вон, у Петровых попугаю игрушку купили, да и клетка у него лучше.
— У Петровых? — удивилась Таня. — А кто такие Петровы?
— Они в четвёртом подъезде живут, на седьмом.
Немного погодя Андрюша зашёл на кухню, запрыгнул на стол и начал буянить. Он столкнул на кафель два стакана и одну тарелку. Что-то невнятно кричал, а после упал на кухонный диван лапками к верху и начал стонать.
— Тошнит… — кряхтел Андрей. — Ой, как мне плохо.
Мы сели рядом с диваном на холодный пол и начали его успокаивать.
— Не переживай, Андрюшенька, — сказала Таня и пригладила его хохолок. — Всё пройдёт, всё будет хорошо. Сейчас головка покружится немного. Если тебя сильно тошнит, ты скажи, и папочка принесёт тазик. Ты больше не пей, Андрюша. Хорошо? Договорились? Дай нам обещание. Мы ведь с папой тебя любим.
Таня поцеловала его в клюв и улыбнулась, а я пошёл в ванную, чтобы принести тазик. Мы просидели до утра возле нашего любимца, а наутро, сонный и усталый, я побрёл на работу.
Теперь у Андрюши всё хорошо. Недавно мы купили ему игрушку, а на день рождения подарили новую клетку. Он больше не сбегает из дому, не матерится, да и вообще ведёт себя как обычный попугай. А по поводу случая того, говорит так: — Бес попутал.
Да мы его простили давно и любим несмотря на вспыльчивый характер. Ну а Лариса, соседка наша, как и прежде, приходит в гости, чтобы поиграться с Андрюшкой.
Вот такая история приключилась в обычном Сибирском городке. Хотите — верьте, хотите — нет. До встречи, мои дорогие читатели!
Еще почитать:
Последняя жизнь
Заметки и всякое — Ожидание чуда
Сложный вопрос
Привычка
«
»
