Мне часто говорили, что если любишь — надо отпустить. И я отпускала. Потому что любила ли? Нет. Потому что мне было всё равно. Скольких я отпускала? Почему же именно тебя — не могу? Может быть, забыть было бы намного проще. Но я не могу. Это любовью или слабость? Но что если любовь — и есть слабость. Любовь всегда считается великой силой, способной спасти мир. Возможно, наша любовь его разрушит.
Ранним утром в дом пришли две девочки. Одна была постарше, вторая помладше. Они подошли к Эмз, явно боясь её, но всё же старшая спросила:
— госпожа, вы найдете маму?
— я сделаю всё возможное. Если ваша мама сейчас жива и не в тюрьме Города Столбов, то я смогу вам помочь.
— спасибо, госпожа…
— мы уйдем завтра, за вами придут через несколько дней. Девушка с темными волосами.
— хорошо, мы будем ждать. Ещё рад спасибо, госпожа Наито.
Девочки ушли так же тихо и быстро, как и появились. Рэй поинтересовался:
— кто это?
— они сбежали из столицы не так давно, пару лет назад. Я пообещала им найти их мать. Она, вроде, преступница.
Рамона же было интересно другое:
— мы правда уйдём завтра?
— да. Придётся какое+то время идти пешком.
— а куда мы?
— не знаю…
Эмз обратилась мыслями к Козетте, которая молчала последнее время:
— «как ты думаешь?»
-«прочитай ещё раз дневник Франциска…»
Эмз не стала отвечать Рэю, ведь ответить было нечего. Вскоре вернулась Рамона и села в кресло, взяв чашку с чаем. Эмз посмотрела на пустую чашку Рэя и встала.
— пойдём.
Рэй тоже встал и сел на кровать, от стола до которой было всего два шага. Ещё пара шагов до кресла, у стены стоял сундук и шкаф, маленький столик — вот и весь дом. Где спала Эмз, да и спала ли вообще, Рэй не знал и не спрашивал. Он иногда всё ещё звал её Госпожой, но чаще по имени. Эмз же не настаивала, не звала его «мой милый Рэй», как раньше. Она просто ждала, ждала, но отпустить его не могла, как и смириться.
Эмз села рядом и взяла его руку, аккуратно начала убирать бинты с запястья, но остановилась и подняла на него взгляд.
— не смотри.
Она говорила так каждый раз, по несколько раз в день. Она не хотела, чтобы Рэй видел свои руки, и он делал, как она просила, но лишь потому, что был благодарен. Но не в этот раз.
— когда-нибудь мне придётся увидеть свои же руки. Лучше сейчас.
— как хочешь… Зрелище не самое интересное, и, если честно, далеко не приятное.
— у тебя такая хорошая поддержка.
— я говорю, как есть. В пещере было грязно и сыро, повезло ещё, что холодно. Зашивать было поздно, так что раны в ужасном состоянии, тебе поэтому и плохо Так ведь. Так что лучше не смотри.
— мне казалось, что на таких, как мы, раны заливают быстрее.
— да. Но твоя душа истощена, как и моя. Сколько бы энергии я не вливала в тебя, её будет мало. Тебе нужен порядок, а я могу дать только хаос.
Эмз сняла бинты с его запястья, и Рэй внимательно следил за её движениями. Она каждый день обрабатывала их и перевязывала. Когда Эмз закончила с одной удачно выглядевшей рукой, она взяла вторую, а потом сняла с него рубашку и перевязывала рану на спине. Эмз думала, что его пытали, но Рэй сказал, что просто попытался уйти при задержании. Так с ним ничего не делали, разве что с его душой, что было куда хуже. Она помогла ему одеться, и потом хотела уйти, перед этим сказала:
— теперь спи.
— но ещё утро…
— что ты ещё будешь делать? Сон — самое лучшее, чем ты можешь сейчас заняться.
— можно выйти на улицу?
— ты же не пленник.
— а ты…не пойдёшь со мной?
— конечно идите, а я воспользуюсь возможностью освободившейся кровати. — вмешалась Рамона.
— прости, я могу спать на полу или в кресле… — тут же начал Рэй, но Эмз его перебила:
— хочешь, чтобы стало хуже? На полу холодно, а у тебя и так жар, а в кресло ты не влезешь, уж Рамона поменьше будет.
Рэй на Эмз не смотрел, она взяла его под руку, и они вышли на улицу. Было довольно холодно, и Эмз сняла с себя плащ, накинув на плечи Рэя.
— не надо было…
— если ты замёрзнешь, то я зря старалась и лечила тебя. Так что не обесценивая мои старания.
— прости. Спасибо. Так зачем я тебе?
— я говорила.
— да, но это не всё. Тебе нужно было что-то ещё.
— на самом деле, да. Рад ты спрашиваешь…
И Эмз рассказала ему про Козетту. О том, что хочет спасти её. Они остановились, и Рэй думал о чём то. Недолго.
— Козетта… Такое знакомое имя, но я не помню.
— оно связано со мной, поэтому ты не помнишь.
— нет, это что-то другое. Такая далекая, далёкое воспоминание… Она…
— Рэй…
Эмз прикоснулась к его щеке, и Рэй неосознанно прижался к её руке, холодной, но родной.
— я не знала, когда мы были лучшими подругами… Узнала после её смерти… Козетта — твоя сестра.
— моя сестра… Сама судьба так решила. Жестокая, или наоборот, благосклонная?
— этого я не знаю. Без тебя не не вернуть Козетта.
— зачем тебе это?
— Козетта — моя подруга. Но ее присутствие в моём теле… Ей здесь не место, так я не добьюсь гармонии с собой, а значит и в мире.
Ответ Рэя, видимо, устроил, и они медленно пошли дальше, вдоль озера.
— так странно. Из всех людей высшего света, ты — самая искренняя.
— ты знаешь, что нет.
— именно в этом ты и искренняя, настоящая. Не как все, ты другая. Я помню, на похоронах Антонио… Все грустили, изображали скорбь, пытались выдавить из себя слезы и соболезнования. И среди них стояла ты. Такая безразличная, и среди них — самая честная. Мне кажется, честность — это то, что Антонио заслуживал на похоронах. И ты уважала его больше всех из тех людей, что собрались там.
— Рэй… Я искренняя только сейчас, только с тобой. А там, в высшем обществе…
— нет, ты не такая. Это странно звучит, но ты искренняя в своей неискренности. Ты ведь не скрываешь этого…
— ты во всём видишь хорошее..
— ты правда такая. Ты не плохой человек, Эмз. Ты — не зло. У тебя двое детей, Рамона… Ты спасла меня, хотя могла просто привести в храм и использовать для возвращения Козетты. Ты могла не говорит мне о том, что она — моя сестра. И тогда, в Доме Госпожи Наито, ты два раза спасла меня. Мне ведь нечего дать тебе, у меня ничего нет, но ты спасла. Ты добрая, Эмз. Пусть не такая, как все, но ты добрая. Я не помню тебя такой, какой ты была раньше, её помню того, что было между нами… Но даже сейчас я вижу, что ты хорошая и добрая, пусть иногда жестокая и опасная, непредсказуемая, но ты не желаешь зла простым людям, своему народу. Ты защищаешь тех, кто тебе дорог.
— Рэй…
— спасибо тебе, Эмз, я…
— не говори ничего. Просто…не говори… Пойдём.
— куда?
— идём.
Она протянула его за собой, и Рэй неуверенно пошёл за ней. Эмз вела его через заросли деревьев на другую сторону озера, а потом вперёд. Они шли, пока не дошли до реки. Здесь было красиво и спокойно.
— красиво…
— смотри.
Эмз провела его через ветви ивы, и они увидели поляну, на которой паслись олени, спустившиеся с гор сюда. Эмз села на траву, и Рэй опустился рядом. Было непривычно видеть её не в платье, а в деревенской одежде. На ней была не до конца застигнутая рубашка и штаны, вместо туфель на ней были сапоги, а на плечи был накинут темно-зелёный плащ. Она даже была не накрашена, что делало её ещё красивее. Было видно два шрама на её лице, и большой шрам на плече, переходящий к груди. Почему-то Рэй был уверен, что он продолжается на спине и пересекает её грудь. Откуда он знает? Наверное, он что-то вспоминал… Рэй больше не смотрел на прекрасных оленей, и на реку, он пытался что-то вспомнить. Хоть что-то. И он вспомнил.
— Ифе… Исфет.
— да, Исфет — её полное имя.
— бог, разрушающий гармонию.
— да.
— почему?
— ты знаешь…
— она… Наш ребёнок?
— да.
— как же так… Почему так получилось?
— ты вспомнишь… Я ведь вспомнила.
— давно?
— нет. Совсем нет.
— но у нас не может быть детей.
— как видишь, может.
— больше ничего не расскажешь?
— нет… Я не могу, ты сам всё вспомнишь. Если я начну рассказывать, может стать только хуже. Пойдём обратно.
— пойдём.
В лесу пели птицы, хоть и шёл дождь. Эмз раздвигала листья и верстки перед собой, она вела их куда-то вглубь леса. Шли пешком. Рамона в очередной раз спросила:
— куда мы идём?
— я же говорила. К Эльфам.
— с чего ты взяла, что они будут где-то там? Лес здесь совершенно такой же!
Эмз отвечать не стала, но ответил Рэй:
— нет, смотри.
Он показал на дерево, на котором остался какой-то след, как от ножа.
— и что, мы идём сюда из-за какого-то следа на дереве?
— ты не чувствуешь?
— чего?
— у эльфов особая энергия, её издалека можно почувствовать. Ты же наполовину эльфийка, должна почувствовать.
— ну…да, наверное.
Дальше шли в тишине. Было слышно. Как дождь стучит по листам и веткам, но почти не чувствовался, но вскоре пошел ливень и началась гроза. Они дошли до гор и спрятались в небольшой пещере. Рэй не хотел туда идти, и Эмз понимала, почему. Но она пообещала, что будет защищать его. Всё же идти в такой ливень было неудобно, с ними была Рамона, и Рэй ещё был не совсем здоров. Рамона вскоре легла спать, завернувшись в плащ Эмз, а Рэй видел у входа и смотрел куда-то вдаль, думал о чём-то. Эмз чистила овощи, хотя сама никогда не ела, но Рамона и Рэю было необходимо есть, и она готовила для них. Рэй предлагал помочь, хотя почти ничего не мог сделать с такими ранами на запястьях, и она отказалась, сказав, что сама сделает быстрее и лучше. Может, она сказала это, чтобы Рэй не помогал ей, а может, потому что так и считала. Сомнамбул и Эстер лежали рядом и спали. Через какое-то время Эмз закончила готовить и села рядом с Рэем. Они молчали. Но вскоре Рэй всё таки заговорил:
— дождь всё не заканчивается.
— не скоро закончится.
Рэй и Эмз не смотрели друг на друга, они смотрели в лес, на дождь, каждый думал о своём.
— как всё было по-другому раньше. Ты была моложе, я был моложе… Как же так получилось?
— что ты вспомнил?
— как мы жили в доме Мисс Наито. И потом приехали Рид и Вильям. Ты не собиралась возвращаться в Дом.
— не собиралась. Это случилось после…
— и мы ехали… Кажется, я не нравился Риду. Но всё же я его помнил, значит, мы сблизились..
— довольно быстро. К рождению Ифе вы стали как братья.
— Ифе… Когда…мы вернём Козетту… Мы вернёмся к ней, к Улиссе?
— да, конечно.
— надеюсь, я всё вспомню. Что ещё ты вспомнил?
— всё до того, как мы взяли Улиссу. Наша жизнь… Как же мы всё потеряли? Почему?..
— Рэй… Это был ошибкой. Но мы посчитали, что наша жизнь вместе — и есть ошибка. Но нет. Мне так жаль… Если бы не я, то всё было бы хорошо. Но это произошло по моей вине.
Эмз положила руки на его плечи, смотрела на него, в глаза блестели от слёз.
— Рэй… Если бы не я, тебе бы не пришлось всё это пережить, всё было бы хорошо. Прости, Рэй, мне так жаль, прости… Ведь всё… Всё из-за меня. Нет, не из-за Константина, не из-за Хаоса, а из-за меня.
— не говори так… Я… Я любил тебя. И полюбил снова.
Вот так просто. То, чего он боялся, теперь он сказал так просто. Он отвергал её, прячась от своих чувств, но теперь признался себе и ей. Он полюбил ее снова, любил тогда. И будет любить. Он убрал с её лица мокрые волосы, нежно прикоснувшись к щеке и проведя по ней рукой. Невесомо и робко, но с такой нежностью… Она приблизилась к нему, не решаясь поцеловать. Столько раз она целовала его, столько раз она целовала других, но именно этот поцелуй будет означать так много. И она поцеловала его. Нежно, трепетно, словно если бы она была настойчивее, то это отпугнуло бы Рэя. Но он любил её, и она любила его. Снова.
Когда они разорвали свой поцелуй, Эмз услышала недовольный голос Козетту:
-«мне просто необходимо вернуться! Нет, это просто удачно, наблюдать за поцелуем вот так вот. Со своим же братом!»
— «ты не говорила ничего, когда мы с Амосом…»
— » тогда наша связь была не так крепка!»
— «но тогда мы не просто целовались.»
Козетта отвечать не стала, то ли обидевшись, то ли посчитав это ненужным.
— Эмз…
Она посмотрела на него и поняла, что разговаривала с Козеттой долго, и это выглядело наверняка странно.
— прости, я говорила с Козеттой.
— Козетта… Я забыл, что она с тобой. Прости, пожалуйста, я… Мы не должны были, да?
— «да!» — тут же ответила Козетта, но Эмз её слова не передала, а вместо этого вновь поцеловала Рэя, более страстно, но коротко.
— Рэй, я люблю тебя, люблю, любила и буду любить. Прости меня за всё, Рэй, и не говори ничего! Просто прости.
— я не знаю, почему ты просишь прощения, но знай, что я прощаю тебе всё и всегда прощу, абсолютно всё.
— есть вещи, которые нельзя простить.
— всё можно простить, если любишь.
— измену простить нельзя.
— можно. Можно, если для этого достаточно любви.
— может, ты прав. Я бы, наверное, простила тебе, но ты никогда бы так не поступил, я знаю.
— да, никогда.
Прогремел гром — началась гроза. Ливень всё не прекращался, стало темно и холодно. Эмз предложила:
— пойдём спать.
— ты же не будешь спать.
— моя душа тоже истощена.
— пойдём…
Они легли у стены пещеры, у входа, на единственное оставшееся у них одеяло, свой поешь Эмз отдала Рамона, а больше у них ничего не было, так что пришлось спать так. Рэй быстро уснул, положив голову на её плечо, а Эмз долго смотрела в потолок пещеры, думая о том, что же делать дальше, как теперь всё будет.
Второй день они шли по лесу. Стало тихо, даже птицы почти не пели, словно ожидая чего-то. Эмз всё так же вела их через густые заросли, шли в тишине. Неожиданно резко Эмз остановилась, и Рэй с Рамоной встали за ней. Было тихо, но Эмз резко взмахнула рукой, и перед ними появилась стена хаоса, в которой утонули стрелы эльфов. Когда стена рассеялась, напуганные и растерянные эльфы вышли вперёд и присмотрелись к ним, пытаясь понять, кто перед ними. Конечно, госпожу они узнали и встали на колено.
— где ваша Госпожа?
Эльфы встали и повели их за собой, куда-то в лес. Там стояли палатки и домики. Странствующие эльфы. Они подошли к одному из домов, построенных явно не на несколько месяцев и даже не на год. У входа стояло ещё два эльфа с копьями, которые тут же открыли двери перед гостями. Они пропустили Эмз, но остальных не стали. Рэю и Рамона пришлось остаться ждать.
Эмз зашла в дом и поднялась по лестнице. Её проводили в зал, где Эмз сразу увидела Розалию. Она помнила, как они с Джеком спасли её.
— госпожа Розалия, значит.
— здравствуй, Госпожа Хаоса.
Розалия встала и подошла к ней, но перед этим обернулась, а потом сказала:
— думаю, ты будешь рада её видеть.
— кого?
В зал зашла эльфийка, в которой Эмз узнала Эмбер. Эмбер подошла к ней и обняла, Эмз же не ответила ей тем же.
— что ты здесь делаешь?
— я расскажу.
— надеюсь. Но, думаю, потом? Рамона со мной.
— что? Рамона с тобой? Почему?
— это долго рассказывать. Со мной Рамона и Рэй.
— Око порядка здесь? Почему его не пустили?
— не узнали, наверное. Но ему здесь делать нечего, так даже лучше. Сначала поговорим без них. И без них.
Эмз посмотрела на стражу, и Розалия кивнула им, чтобы они ушли. Розалия показала на стол, небольшой, всего человек на пять, и предложила сесть. Когда они сели, Эмз рассказала про Козетту.
— но закон гармонии остаётся. Смерть за жизнь.
— нужна смерть.
— да, но что, если можно отсрочить жертву? Война, смерти…
— ты ведь не об этом. Ты хочешь убить кого-то во время последнего сражения, когда вы будите под Столицей?
— надеюсь, мы.
— ты хочешь, чтобы мы присоединились?
— только в конце.
— это… Слишком много.
— цена мира.
— я подумаю.
— хорошо.
— если госпожа отпустит, я могу пойти с вами? — спросила Эмбер, смотря при этом на Розалию, и Розалия кивнула.
— зачем?
— может, помогу чем-нибудь. И это было бы интересно.
— ты хочешь пойти из-за Рамоны.
— ну…да…
— так уверена, что она хочет тебя видеть? Ты оставила её. Она не видела тебя больше 20 лет.
— почему ты не хочешь, чтобы я шла с вами?
— незачем. К чему идти такой толпой? Мы можем привлечь внимание
— ты что, ревнуешь?
— да.
— я не заберу Рамону. Ей уже 20 лет! Вряд ли она захочет уйти со мной, да и куда?
— ладно. Надеюсь, от тебя будет польза. Думаю, нужно вернуться к Рэю и Рамоне.
— пойдём, а по пути расскажешь, как вы живёте. Я слышала, мама отказалась от тебя, чтобы перейти под твоё покровительство. И ты стала важной госпожой… А Рэй? Как вы познакомились?
— в доме тогда ещё Мисс Наито. Случайно.
— и вы… Не просто дружите, да? Знаешь, слухи разные, и их мало.
— да, мы… У нас есть дочь, Ифе. И Улисса, мы взяли её из деревни.
— никогда бы не подумала, что у тебя будут дети. Сколько ей лет?
— всего пять.
— а Улиссе?
— десять.
— а вы не женаты?
— нет. Так получилось… Мы забыли друг друга на два года. Недавно я вспомнила, а Рэй ещё нет.
— никогда бы не подумала…
Так они дошли до одного из небольших домиков, куда проводили Рэя и Рамону. Они зашли, и Рэй с Рамоной удивлённо посмотрели на них. Эмз вщчла Эмбер за руку и представила:
— Рэй, Рамона, моя сестра — Эмбер. Помощница Эльфийской Госпожи Розалии. С Госпожой мы встретимся на ужине.
— тётушка, это совпадение, да? Моя мать же умерла, мне так казалось…
— это не совпадение.
Эмбер не делала шага к ней — боялась. Она сказала только:
— девочка моя… Рамона…
— мама. Значит, ты жива.
Рамона встретила мать холодно, даже слишком. Было на что обижаться, и причины у такого хладнокровия были. Рамона ведь даже не видела её до этого. Эмз решила вмешаться:
— мы с Рэем посмотрим вашу территорию, всегда интересно было, как живут странствующие эльфы…
— Да? А, да, конечно…
Они с Рэем ушли, оставив мать с дочерью одних. Может, Рамона простит её?
Они с Рэем шли по тропинкам, обходили домики и палатки, хотя некоторые дома были сделаны хорошо и определённо основательно. Эмз заметила, что Рэю дали одежду, теперь он выглядел привычней, чем в той деревенской одежде. Они шли под руку, неторопясь, в тишине. Лишь иногда они о чём-то негромко говорили. Эльфы кланялись им, некоторые — лишь наклоном головы, другие же вставали на колено, но всё рассматривали их. Рэя это внимание смущало, Эмз же было всё равно. Эльфов на улице было не много. Так, неторопясь, они дошли до окраины. В вечерней темноте лес выглядел немного пугающе. Эмз предложила вернуться, ведь их наверняка уже ждали на ужин с Розалией, и они пошли обратно. По пути у ним присоединились Эстер и Сомнамбул.
Они собрались за небольшим столом, в этот раз на улице. Их было всего пятеро, вокруг же никого видно не было. Розалия понимала, что разговор будет не для лишних ушей. Она сразу спросила:
— куда вы теперь?
— мы немного задержится здесь. Лучше, Эмбер, расскажи, как так получилось? Мы получали письмо о том, что ты умерла и с просьбой никогда не возвращаться…
— Истрия не очень долгая, но довольно странная. После смерти Иннила я решила, что и меня убьют, а затем и Рамону, поэтому было необходимо скрыть то,.что Рамона — его дочь. Я отдала её тебе, а сама стала искать другие способы скрыться. И нашла… Тогда ты получила письмо, мы написали тебе и маме, чтобы меня не искали живой. Конечно, вы не поверили, но хотя бы не искали меня. Я же пришла к Эльфам, и в один из праздников попросила провести ритуал. Так я стала одной из них. Потом мне пришлось годами добиваться успеха, чтобы стать помощницей Госпожи.
— я помню, Иннил был в каком-то Ордене. В в Ордене Гармонии, да? Они искали выживших творцов и тех, кому подвластен порядок. Из за это и убили. Но было что-то ещё, да?
— да, Иннил что-то сделал, за что его хотели убить и свои же, и люди Константина. Я на знаю, что.
— интересно… Теперь ты не боишься?
— теперь нет. Я сожгу его, если понадобится.
— но когда придёт время, хватит ли твоей ненависти?
— да, определённо.
— хорошо. Я надеюсь на это.
На этом решили закончить этот разговор. Они посидели ещё немного, но к таким темам не возвращались. Розалия расспрашивала о Хаосе, и Эмз вспомнила Арью, учившую её когда-то:
— а где Арья? Она ведь присоединилась к вам.
— да, она занимает высокое положение — моя советница. Она сейчас ведёт переговоры с другими эльфами.
— » С уважением, А». А — Арья?
— да, это Арья писала о смерти Эмбер. И это она придумала.
— знала, что я не поверю.
Рамок резко встала, чуть не уронив бокал.
— хватит! Словно смерть матери — это что-то незначительное, словно нет разницы, жива она или нет.
Рамона ушла, и Эмбер хотела пойти за ней, но Эмз положила руку ей на плечо и остановила. Они сидели рядом, и теперь была хорошо видна разница между ними.
Эмз была старше, но выглядела на 10 лет моложе, что было очень странно. Эмбер стала Эльфийской позже, а до этого взрослела, как люди, хотя Луиза Роуз выглядела молодой, но ей было больше сотни лет.
После того, как Рамона ушла, разговор не получался. Они сидели в тишине, из вежливости никто не уходил. Вчетвером они так и сидели, когда услышали крик эльфийки.
— его армия близко!
Еще почитать:
Истинная Любовь Карлайла — Глава 1
Смогу ли я выжить не в своём мире? — Реальность жестока
Бог ненависти (черновики) — Бог ненависти глава 2 : Ненависть
Пока я в твоем теле — Третья глава
«
»
24.08.2024
