Баня на даче

Прекрасная пора – лето! Беззаботная, счастливая, полная приключений. Солнышко светит, птички поют, природа дышит.

А сколько летних развлечений на даче! И походы в лес за грибами, и купание на речке, и посиделки у костра, и шашлыки на мангале, и банька вечером своя.

Но в то же время лето на даче – самый рабочий сезон. То урожай собрать надо, то новые грядки засеять, то малину подвязать, а там глядишь – крыша у дома протекает, надо срочно тащить стремянку и чинить. И кто это все будет делать? Не старенькая же бабушка с артритом в коленях в одиночку!

Поэтому в субботу спозаранку семья Джонни в полном составе, во главе с кряхтящей и причитающей, но по-боевому настроенной бабушкой, направилась на двести километров загород, спасать дачный участок от жуков и сорняков. Не смотря на долгий путь и ранний, еще даже не рассветный час, все ехали в славном настроении. Папа задорно крутил баранку, бабушка раздавала наставления по предстоящему фронту работ, Игорь шутливо перебивал ее различными замечаниями, мама, прикрыв глаза, тихо мурлыкала в такт песне на радио. И только младшая дочь Амилина хмуро молчала и пялилась исподлобья на мелькающую дорогу за окном. Амилина училась в восьмом классе и была очень замкнутой и неразговорчивой. У нее не было ни друзей, ни подруг, и все свободное время она проводила, скрючившись над своим альбомом для рисования. Рисунки у нее, кстати, всегда получались какие-то мрачные: чья-то смерть, чья-то кровь. Потому она их никому и не показывала. Да и в целом Амилина предпочитала мрачный образ: темная одежда с многочисленными надписями на разных языках, ярко-черным обведенные глаза, наклейки и картинки с черепами на личных вещах, черные коротенькие ногти на толстеньких пальцах, черные с розовыми полосками чулки, иссиня-черные волосы. Амилина страдала от сильной неуверенности в себе, поэтому замыкалась от окружающих в скорлупе собственных мыслей. С отвращением относилась он к собственной внешности. Эти тощие острые плечи, эти сухие и ломкие, как солома, волосы… Но больше всего Амилина ненавидела свой лоб – слишком уж широкий и выпирающий, а с недавних пор еще и присыпленный угрями. Поэтому она носила длинную челку, сквозь которую с трудом можно было разглядеть ее глаза. Всю семью беспокоила склонность Амилины к таким девиантным вещам, ее вечная мрачность и нелюдимость, но они списывали это на переходный возраст и подростковые гормоны и смиренно ждали, когда же она «перебесится».

Уже через три часа семейство Джонни выгрузилось на загородном участке. И сразу закипела, забурлила работа.

Участок у Джонни был большой, солидный. Огород в пять соток, растущие по краям высокие кусты малины и ежевики, двухэтажный отапливаемый дом, в котором прекрасно умещалось полчище родственников разной дальности, красивая лужайка с мангалом и гамаками перед домом и собственная баня на углу участка. Много сил и денег было вложено в этот дом в свое время. Но и сейчас нельзя было расслабляться – ведь чуть запустишь хозяйство, и обязательно где-нибудь появится червоточина, которая непременно все разрушит. Так всегда назидательно приговаривала бабушка, и все к ней прислушивались.

Поэтому как только семья приехала, бабушка пошла кашеварить обед, Игорь с папой отправились чинить старую дыру в заборе, а Амилину мама взяла с собой полоть грядки.

Девочка работала некачественно и с неохотой. Сорняки царапали руки, а вокруг постоянно кружились какие-то мошки. Пресловутая тяпка почему-то так и норовила выскользнуть из рук.

— Не ленись за плужком – будешь с пирожком! – задорно крикнула мама, которая как будто не замечала всех этих напастей и с грязными по локоть руками улыбалась солнцу.

— Ага, сами и ешьте свои пирожки! – огрызнулась Амилина. Ей было жарко и душно, ноги ныли от долгого сидения на корточках, а запястья чесались после столкновения с крапивой. Они приехали совсем недавно, а дача уже ее бесила. Амилина нервно убирала непослушные волосы и с остервенением выдергивала все травинки, которые попадались ей на глаза. Но когда с прополкой было закончено вместо того, чтобы отпустить дочь по своим делам, мама бодренько повела ее собирать клубнику. А потом собирать скошенную траву и на тачке возить в компостную яму за забором.

День пролетел незаметно, оставив Амилине пару новых мозолей. Самое обидное, что Игоря родители решили особо не тормошить, он ведь готовится к поступлению. Зато на Амилине они отыгрались по полной!

Вечером, пока все сидели в гостиной и ждали ужина с бабушкиным тыквенным пирогом да щавелевым супом, Амилина незаметно выскользнула на улицу и расположилась с альбомом на крыльце. Уже начинало смеркаться, и в ночном воздухе трещали цикады. Амилина глубоко вдохнула свежий воздух и первый раз за день почувствовала удовлетворение. Все-таки есть в деревенских вечерах своя прелесть. Хотя, предшествующих мучений оно все равно не стоило.

Амилина поджала к себе ноги, положила подбородок на колени и умиротворенно стала наблюдать за погружающимся во тьму участком, кустами, деревьями. Вдруг на втором этаже бани зажегся свет. Зажегся и очень быстро погас. Амилина протерла глаза и снова посмотрела на деревянный домик, но баня все так же слепо смотрела темными окнами на участок. Поднялся легкий ветерок, и Амилина невольно поежилась от навеявшего холода.

Когда бабушка зычным возгласом позвала всех к столу, Амилина окинула прощальным взглядом участок и поднялась в гостиную комнату. Все уже были в сборе, стол был накрыт. В центре стола красовалось большое блюдо с пирогом. С верхнего этажа спустился Игорь, довольно поцеловал бабушку в щеку и сел на свое место. Амилина последовала его примеру.

— А никто сейчас не был в бане? – незатейливо спросила Амилина, когда тарелки уже почти опустели, а по радио закончились новости и пошли попсовые шлягеры прошлых лет.

— Да ты что, — махнула рукой мама. – Поздно уже. Да и вообще, мы в такую жару баню не топим. А тем более передавали до конца недели +30. Так что в этот заезд, думаю, без бани.

— Просто там горел свет, — потупилась Амилина.

Папа недовольно поднялся и подошел к окну.

— Ничего там не горит, — процедил он и сел на место.

— Горел, а потом сразу выключился, — Амилина смутилась и пригнулась к столу. Мама с папой удивленно смотрели на нее.

— Ну, может, показалось? – осторожно предположила мама.

— Может и показалось.

— Конечно, показалось! – подхватил папа. – Сегодня Амилинка вон сколько работала – с непривычки сейчас и инопланетяне мерещиться начнут!

— Точно, — засмеялась мама. – Давайте-ка радио послушаем и пора собираться спать. Завтра нас опять ждут великие дела.

Амилина ничего не ответила и после ужина покорно пошла в свою комнату. Только вот она была уверена, что ей не померещилось. И с глазами у нее было все в порядке. В ту ночь Амилина спала неспокойно и тревожно.

А наутро мама сдержала слово и снова погнала дочь на хозяйственные работы. Теперь ей предстояло новое задание – обстричь куст шиповника, разросшийся в половину забора, и выкинуть обстриженные ветки.

Казалось, дела и не думали кончаться. «Корячусь тут, как крепостная», — уныло думала Амилина. На двух ногтях лак обколупался, и теперь чумазые пальцы мозолили взгляд. Амилина сердито пыхтела, пока остальные, казалось, не испытывали вообще никаких неудобств. Все были при деле, построенная на многолетнем опыте работа шла весело и слаженно. Мама обкосила весь участок за забором, на котором ставили машину, и уперев руки в бока, дожидалась Амилину с тачкой.

Амилина появилась минут двадцать спустя.

— Отлыниваешь, работничек, — усмехнулась мама.

Амилина растерянно подошла к ней, никак не отреагировав на подколку. Она неуверенно потерла локоть, намереваясь что-то сказать.

— Давай, собери здесь все оставшееся, и пойдем к палисаднику. Что-то он мне не нравится, — как всегда невозмутимо и бодро продолжала мама.

— Мам, я там в бане видела девочку. Она мне через окно рукой помахала.

Мама сердито перевела взгляд на дочь.

— Боже, и чего только не придумаешь, лишь бы не работать! – рассмеялась она и похлопала Амилину по спине.

— Но мама…

— Давай, лопату в зубы и вперед, — бойко скомандовала она и демонстративно начала собирать ветки.

Амилина печально вздохнула и подчинилась.

Но за ужином тема вновь была задета. Пока все поглощали печеную картошку с рыбой, мама весело хвалилась проделанной работой.

— Даже Амилинка сегодня отличилась. Хоть и пыталась в начале отвлечь меня разными небылицами, — смеясь, добавила она.

— И ничего не небылицами, — вспыхнула Амилина всем своим подростковым нутром, и ее лицо раскраснелось. – Я точно тебе говорю: я видела в окне бани девочку. Примерно моего возраста, с каштановыми волосами и зелеными глазами. И у нее еще было такое дурацкое платье, старомодное. Она махала мне рукой и звала к себе.

Игорь не удержался и прыснул, чуть не подавившись картофелиной.

— Вот видите, она теперь что угодно будет доказывать, лишь бы я ее от прополки освободила!

— По описанию очень мне напомнило Маньку Коркину, — вмешалась в разговор бабушка. – Была у меня в детстве такая подружка, через два дома жила. Ох и вздорная была девка! Ты ей вдоль, а она поперек! Как-то они со своим другом поссорились, она убежала на реку, да так и пропала. Так и не нашли ее после этого нигде.

— Так, ну хватит, — сердито оборвал папа. Он недовольно обвел взглядом семейство. – Довольно здесь деревенские байки разводить. К чему Вы вообще это вообще сейчас рассказали, Аника Алановна? Мало ли людей по деревне попропадало! Времена такие были, никто за детьми не следил, росли как сорняки.

— Но кого же я тогда видела в бане?

Папа сердито перевел взгляд на Амилину и устало вздохнул. Потом вынул из барсетки ключ и хлопнул им по столу.

— Вот ключи от бани. И все это время они были в моей барсетке, в единственном экземпляре. У нас на бане висит замок амбарный, а еще установлена система сигнализации. Не может там никого внутри быть. Хватит уже придумывать. Завтра сами туда пойдем и затопим ее, чтобы ты прекратила.

В гостиной нависла гнетущая тишина. Амилина посмотрела на папу, а затем вышла из-за стола и скрылась в своей комнате. Игорь незаметно забрал из ее тарелки нетронутую картофелину и переложил к себе.

Игорь любил деревню. С самого детства он чувствовал здесь свои корни. Ночевал он всегда на чердаке, ближе к окну. Там и воздух свежее и прохладнее, и звезды лучше видно. Родители никогда не противились этому его желанию.

Ночью, поднявшись в свой закуток, Игорь быстро провалился в сон. Разморенный ночным воздухом, он уже видел сладкие сны, когда его разбудила Амилина.

— Игорь, Игорь, вставай! Она опять там, я ее точно видела! Пойдем скорее! – взволнованно шептала она, теребя его за плечо.

— Кто? Куда? – спросонья пробормотал Игорь, потирая глаза. Из-под челки Амилинины глаза по пять копеек блестели от возбуждения.

— Я сейчас выглянула в окно, и в бане опять она. Там свет горит, и она опять мне помахала. Пошли, сам посмотришь, если не веришь!

Игорь потянулся было к окну, но вспомнил, что его и Амилинины окна выходят в разные стороны и бани ему не видно. А спускаться совсем не хотелось – он уже так хорошо разнежился в своей скромной постели.

— Папина барсетка в гостиной. Там сейчас никого нет, можно взять ключи, — взбудоражено шелестела она.

— Сдались тебе эти ключи. Завтра в свою баню сходишь, — буркнул Игорь и развернулся на другой бок.

— Неужели тебе не интересно самому туда сходить? Там же наверняка какая-то тайна!

— Не интересно, — зевнул Игорь. – Отвали.

— Значит, не пойдешь?

— Я же сказал, нет.

— Да ты просто струсил!

Игорь знал, что она сейчас делает. Берет его на «слабо». Хорошо, что его такое больше не трогает. Не будет он после трудного дня бегать ночью по саду, доказывая сестренке, что он не трусишка.

— Разговор окончен. Иди спать и не морочь мне голову, — нетерпеливо прошипел он.

— Тогда я одна пойду туда, — горячо прошептала Амилина. – А завтра всем расскажу, какой ты трус и зануда!

Она спешно покинула чердак. Игорь еще недовольно поворочался, но ночные звуки быстро убаюкали его, отправив его снова в царство Морфея.

Ранним утром вся семья проснулась от шума и едкого запаха гари, просачивавшегося даже в дом. Ночью баня на участке сгорела дотла, и Амилина была в ней.

Прибывшая на место оперативная группа констатировала несчастный случай. По официальной версии, девочка решила попариться, затопила печь, но забыла проверить уровень воды в котле, в следствие чего произошел взрыв. Правда, Амилина ненавидела париться и никогда не ходила в баню, и к тому же не умела топить печь и разводить костер. Но ни в бане, ни вокруг нее ничьих следов больше не нашли.

У мамы с папой после этого сильно стало сдавать здоровье. Они оба в этот день постарели на несколько лет. Исчез задор из маминого голоса и озорной огонек из папиных глаз. Игорь поступил в университет и был вынужден съехать от родителей и навещал их только в каникулы. Баню никто так и не восстановил