Гармония

— Шоу должно продолжаться… — прохрипел Геффет, подражая популярному ведущему, чья кровь сейчас стекала по длинному лезвию кухонного ножа, зажатого в руке уже не молодого, но все ещё крепкого мужчины.

Он осмотрелся. Второй этаж местной телестудии являл собой словно бы разоренный, медвежьей лапой, пчелиный улей. Поворотные декорации напоминали адскую карусель. Повсюду валялась поломанная мебель, тонкие гипсокартоновые стены перегородок были пробиты в нескольких местах и живописно расписаны кровью, хотя она была везде. Будто безумный художник танцевал с кистью, обильно поливая все вокруг. Геффет даже на миг растерялся, удивившись тому, как много крови может подарить, пускай и не по собственному желанию, всего лишь семь замерших в разных позах тел, некоторые из которых приняли очень красивые позы. Видимо желание блистать остаётся и после смерти – невесело подумал он.

Рядом с режиссерской будкой, откуда все еще доносились жалобные стоны, располагалась неприметная дверь, ведущая на последний этаж. Геффет отвернулся от мрачной сцены, которую буквально несколько минут назад создал и двинулся наверх.

Следующий этаж представлял собой полностью открытое пространство, заполненное офисными столами. Квадратными пространствами приставленными к друг другу, сейчас пустовавшими, и напоминающими микро-кабинеты или туалетные кабинки с невысокой перегородкой, где стоит только приподняться в полный рост, как осмотревшись, ты можешь встретиться глазами с другом по несчастью, по непонятным замыслам судьбы, оказавшимся в то же время и в том же месте. «Технический этаж» — подумал Геффет, благо в этот предрассветный час здесь не было ни одной живой души, а может так только казалось.

Он медленно продвигался по проходу, попутно заглядывая в эти кабинеты-карманы, но все было пусто. Легкий беспорядок на большинстве столов был единственным намеком на то, что здесь когда-то были люди. Причин, что здесь кто-то притаился, не должно было быть, так как эфирный этаж звукоизолирован, а все телевизоры, висевшие здесь, были выключены. Поэтому Геффет не старался обыскивать каждый уголок. Да и вообще его не сильно беспокоили обычные работники, он жаждал того, кто сидел в отдельном кабинете, в конце. Там, где стеклянные перегородки были закрыты жалюзями, а на двери, крупными черными буквами на желтом фоне было курсивом выведено — «Дирекция».

Геффет знал, что он там, этот грузный мужчина с проседью в идеально-уложенных волосах и с вольяжной походкой. Он видел его машину внизу – огромный черный родстер, украшенный огненными всполохами на передних крыльях. А также водителя, мирно дремавшего, на разложенном переднем сидении.

Геффет толкнул дверь, уже предвкушая слезы раскаянья, мольбы о пощаде, ну или хотя бы просто ужас в глазах, но вместо этого он услышал фразу, брошенную совершенно будничным тоном:

— Чем обязан?

Взгляд человека, сидевшего в кресле, был безразличен и совершенно спокоен. Он не мог не заметить белую рубашку, точнее то, что когда-то ей было, так как сейчас ее оригинальный цвет можно было рассмотреть, пожалуй, только на воротнике, причем со стороны затылка. Все остальное же было настолько обильно окрашено кровью, что эта характеристика могла бы лечь в основу сложного и непримиримого диспута колористов. Да и огромный нож явно намекал на недвусмысленность намерений.

Этот, совершенно простой вопрос, заданный абсолютно невозмутимым тоном, остановил Геффета в нерешительности. Он словно сходу налетел на стену, хотя ни мольбы, ни увещевания, ни даже попытки сопротивления ни на секунду не задержали бы тот крестовый поход, который он начал меньше часа назад.

— Простите, что? – переспросил он, словно не веря своим ушам.

— Чем обязан в столь ранний час? – повторил человек в кресле, предварительно вздохнув.

— Я хочу остановить это, — ответил Геффет.

— Это невозможно! — послышалось в ответ с усмешкой, — разве засохший листок, упавший с дерева может противостоять урагану?

Человек, сидящий в кресле развернул монитор в сторону Геффета.

— Посмотри на этот график. Видишь резкий взлет? Это показатель количества подключенных точек в данный момент. Понимаешь, что это значит?

Геффет отрицательно покачал головой. Быть может он и мог бы сообразить в обычное время, но все еще находился словно в каком-то сне и не мог адекватно мыслить.

— Ты, — мужчина поднялся и указал пальцем на Геффета, — за каких-то полчаса вознес наши рейтинги до небес и все это в самое «мертвое» время! Я даже готов тебе выделить ежедневный двухчасовой эфир. Как тебе такое предложение?!

— Ну?! Не молчи! – вскричал он в нетерпении.

Геффет тоже привстал.

— Слишком щедро…, — процедил он, и рука с ножом, описав дугу, остановилась, упершись в подбородок грузного мужчины.

***

Солнце медленно поднималось из-за холма, заливая яркими красками фиолетово-красный восход, которым еще не так давно было раскрашено небо. Геффет сидел на крыше телестудии и улыбался. Первый раз в своей жизни он видел, как все уличные экраны показывают одну, совершенно непроницаемую синюю картинку, и в этой тишине он ощущал себя счастливым.