Неполитический детектив 1. Две стороны одной смерти

Эти два события, проходящие практически одновременно, были связаны между собой только одним: смертью на лужайке перед белым домом сенатора от штата Канзас.

Немного о смерти, а точнее о гибели сенатора. Сенатор прибыл на личную встречу с президентом США. А вот о том, что такая встреча состоится, знал не просто ограниченный, а предельно ограниченный круг людей даже в ближайшем окружении президента. Сенатор не успел отойти и пары шагов от лимузина, доставившего его к Белому дому, как раздался какой-то неправдоподобный грохот и сенатора не стало. На замедленной съёмке с камер видеонаблюдения, а ими утыкан каждый дюйм вокруг резиденции президента США, видно, как какое-то светящееся тело практически под прямым углом к земле бьёт в то место, где находился сенатор, и от него остаётся только горсть пепла. При этом сенатор превратился в пепел целиком, включая обувь, одежду и кейс, который он держал в руках. Трава же на том месте осталась нетронутой, если не считать едва видимых следов самого сенатора.

Теперь о событиях. Событие первое. Совет безопасности при президенте США, учитывая обстоятельства произошедшего, проходил в бункере «судного дня». С момента смерти сенатора прошло практически двенадцать часов, а ясности в произошедшем не появилось никакой. Никакой абсолютно.

Далее идут выдержки из стенограммы заседания совета безопасности. Учитывая важность рассматриваемого вопроса, стенограмма ведётся исключительно на бумажном носителе с использованием обыкновенной ручки из магазинчика на территории города, выбранного случайным образом. Стенограмма ведётся в единственном экземпляре. Текст стенограммы (фрагменты): Убийство сенатора было совершено с использованием неизвестного оружия. За прошедшее время не удалось выявить каких-либо следов используемого оружия. Съёмки камер видеонаблюдения и их сопоставление позволяют сделать вывод с достоверностью более восьмидесяти процентов, что это было именно оружие и целью его применения был именно сенатор. Источники в разведсообществе не подтверждают двух фактов: первый факт — что велась разработка сенатора с целью его ликвидации какой-либо из стран или группой лиц. Второй факт — что ведётся разработка оружия сходного по способу воздействия на человека. Разработка не ведётся ни во враждебных, ни в нейтральных и дружественных странах.

С достоверностью более девяноста пяти процентов можно констатировать, что летательных аппаратов как воздушного, так и космического базирования, способных применить какое-либо оружие в заданном районе на момент происшествия не присутствовало.

Выводы на основании анализа личности сенатора и последующего мониторинга информационной активности всех средств передачи и обработки информации позволяют сделать вывод, что следующие мотивы как основание для ликвидации: политические разногласия с влиятельными лицами и группами влиятельных лиц, финансовые незаконные операции в крупных размерах, наличие информации, угрожающей стабильности положения отдельных лиц, групп лиц, политических и экономических группировок, нет.

Личные качества, финансовое положение, круг знакомых, гендерные пристрастия не могут являться мотивом для ликвидации с вероятностью более семидесяти пяти процентов. Лоббирование интересов лиц и групп лиц осуществлял в рамках существующих норм и правил.

Вероятность того, что сенатор ликвидирован одной из множества недружественных стран практически равна нулю. Небольшой же группе лиц провести операцию такого масштаба не представляется возможным.

Выводы – отсутствуют.

Предложения. Продолжить работу над выявлением лиц, групп лиц причастных к ликвидации сенатора. Рекомендовать сенаторам усилить охрану, сенаторам временно воздержаться от публичного общения.

Событие второе, происходящее параллельно во времени.

Персональная конспиративная квартира директора «Департамента по особым случаям» ФБР было если не роскошной, то достаточно изысканной. Это только в дешёвых фильмах шпионы встречаются в обшарпанных халупах. В наше время тайные встречи происходят у всех на виду и не терпят нищеты. Зачем экономить деньги налогоплательщика, ведь если они не достанутся вам, то будут таким же образом истрачены другими?

Начальник департамента сидел, погрузившись в мягкое кресло на берегу уютного бассейна с кристальной голубой водой и что-то потягивал из цветного фужера изумительной, скорее всего ручной, работы. Этим что-то могло быть что угодно, от обычной воды из глубин Байкала до коньяка из наполеоновских подвалов.

— Понимаешь, — обратился он к гостю расположившемуся в соседнем уютном кресле с рюмкой коньяка в руках, — ты мне нужен.

То, что шлёпнули сенатора ты знаешь. То, что сейчас все копытами роют землю в поисках тех, кто это мог сделать ни ты, ни я не сомневаемся. Просто я хочу тебя попросить убедиться, что за этим не стоит ни какая бытовуха с привлечением потусторонних сил. Я не шучу. Все аспекты жизни сенатора как сенатора сейчас просевают через самое мелкое сито. Но они просевают именно сенатора. Ты же можешь подойти к этому как к странной смерти самого рядового американца. И мне даже не нужен результат. Мне достаточно услышать от тебя: «Дружище, ищи след в политике или финансах. В обычной жизни следа нет».

Они молча пригубили из своих фужеров и стали любоваться лепестком какого-то цветка аккуратно опустившегося на гладь воды в бассейне. Они знали друг друга давно, очень давно. И они понимали друг друга не с полуслова, а с четверти слова, даже если это слово не было произнесено.

Молча посидев ещё пару минут сыщик-одиночка легко, несмотря на возраст, поднялся из глубокого кресла и не прощаясь направился к воротам. Директор Департамента смотрел в след удаляющемуся другу и как-то сама по себе в голове родилась сентиментальная мысль: а как долго мы знакомы? Кажется, вечность. А что я узнал о нём за этот немаленькой срок? В принципе – ничего. Или всё. С какой стороны смотреть.

Не было дела, которое Сыщик не раскрыл. Одно его расследование тянулось без малого двадцать лет. Но он всё-таки довёл до конца. Почти двадцать лет! И на вопрос, зачем ты это сделал? Ведь через такое время негодяя даже судить нельзя он коротко ответил: «Дело не в суде, дело в том, что каждое преступление должно быть раскрыто».

Он не занимался теми делами где была замешана политика. По его мнению, участвуя в расследовании политического преступления ты волей не волей принимаешь одну из сторон. А он был политически абсолютно нейтрален. И не потому, что он не имел своих взглядов. Именно свои взгляды и привели его к мысли, что в наше время любая власть существует сама по себе и ради себя. Его же работа никак не связана с обеспечением функционирования власти. Поэтому все его расследования были исключительно вне политики. Кстати и сегодняшнее расследование носило исключительно неполитический характер. Точнее он должен был вынести вердикт, что является причиной смерти сенатора, политика или обычный криминал? Если политика присутствует, то как минимум отпадёт половина версий причины гибели сенатора. Если нет, то он найдёт того или тех, кто к этому причастен, пусть и через двадцать лет.

Правильно поставленный вопрос – половина ответа. Пальцы Сыщика, он очень любил, когда его так зовут, наверное, дань времени, когда даму пропускали вперёд, а старшим уступали дорогу, забегали по клавиатуре. Конечно можно было вопрос и продиктовать, но парадокс мышления в том, что говорение мешает думанию. Поэтому клавиши позволяли сыщику не только формулировать вопрос, но и переформулировать отдельные фразы, смыслы и понятия доводя вопрос до идеала. Несколько раз он радикально менял отдельные предложения, а то и целые абзацы, но в конце концов родились две страницы объяснения того, что он хочет добиться от Искусственного Интеллекта. Касание клавиши «ввод» и можно расслабиться.

Сыщик сидел в абсолютной тишине и зрительно представлял, как заданный им вопрос крутится внутри огромной машина, сначала наматывая на себя экзабайты информации, а затем, словно скульптор ИИ отбрасывает в сторону всё, что ему кажется неподходящим. Несколько минут ожидания и короткая мелодия сообщила, что процесс отбора информации завершён.

Итак, это около двухсот тысяч случаев. Сыщик хмыкнул, он думал, что будет хуже. Просмотрев сотню другую отобранных случаев, он уточнил вопрос и продолжил ждать решения.

А пока он ожидал ИИ, которому не было преград ни во времени, ни в пространстве и языках шерстил мировую паутину: базы данных полиции, местных властей, газеты и блоги, сайты и видеохостинги. Он копался в серверах ФБР, ЦРУ и ещё Бог весть кого, благо допуск Сыщика это позволял. После очередного прочёсывания осталось несколько тысяч вариантов. Сыщик внёс ещё пару уточнений и количество вариантов сократилось до сотен случаев. Ещё уточнение, и ещё уточнение … Так прошёл первый день поиска ответа не вопрос кто и за что так не любил конгрессмена.

И уже к вечеру на руках, а точнее в компьютерных файлах, у Сыщика были данные о чуть больше десятке случаев, которые по мнению ИИ соответствовали запросу. Он взял горсть цветных кнопок и сверяясь с данными компьютера воткнул гвоздики кнопок в карту страны. Отошёл на пару шагов, но какого-либо осмысленного узора в размещении кнопок по карте рассмотреть не смог.

— Ну что же, в путь так в путь. И, по старой традиции, начнём из далека – вслух произнёс Сыщик.

Трудовой день закончился заказом авиабилета и прокатного автомобиля в аэропорту прибытия.